Толкин и его легендариум

Вооруженный таинственным кольцом, о значении которого на момент первого издания книги не подозревал даже сам автор, Бильбо продолжает путь и оказывается в сказке про животных. Здесь есть умные волки и медведеподобный оборотень, говорящие гигантские пауки и орлы — тоже гигантские и говорящие. Потом к числу говорящих птиц присоединяются вороны, а самого Бильбо раз за разом называют кроликом — один раз даже уничижительно «крольчонком», а также «крысиным отродьем».

Волков Толкин превращает в «варгов», смешав древнескандинавское слово vargr, означающее «разбойник» или «волк», англосаксонское wearg со значением «разбойник, преступник» и средневерхненемецкое warc — «чудовище». Говорящих птиц можно счесть отсылкой к Сигурду, который отведал сердце дракона Фафнира и научился понимать птичий щебет, и к детским песенкам вроде Who Killed Cock Robin? — в Лидсе Толкин перевел ее на англосаксонский язык. Оборотень Беорн, последний представитель своего рода, иногда предстает в обличье огромного черного медведя, а иногда — человека. Этот образ основан на «берсерках» и «ульфхеднарах» — воинах-викингах, сражающихся в состоянии психотического экстаза. «Они шли без доспехов, были бешены, как псы и волки, и сильны, подобно медведям и быкам. Они кусали щиты и убивали всех и каждого, и ни огонь, ни железо их не брали. Это и называется превратиться в берсерка» — говорится в «Саге о Вёльсунгах».

Поэтому Беорн — очередная раздвоенная личность. Как человек он выглядит строгим вегетарианцем и питается хлебом, маслом, свернувшимися сливками, медом, фруктами и кексами, а пьет медовуху. Дом, построенный по образцу Хеорота, зала для пиршеств из «Беовульфа», он делит с пони, собаками, овцами и коровами. Они выполняют повседневную работу — зажигают факелы, накрывают на стол и подают к столу, и с ними он может поговорить. Беорн также совершает набеги на местных диких медведей и разговаривает со своими пчелами. Сообщать пчелам в улье о важных новостях — старая английская традиция. Эти насекомые считались не только мудрыми, но и наделенными божественным началом. Если их обидеть, они могут перестать приносить мед. В медвежьем обличье Беорн — полная противоположность. Он кровожаден и безжалостен. Чтобы подтвердить рассказ Гэндальфа о том, что гномы пережили в Городе гоблинов, и о преследовавших их варгах, он хватает гоблина и варга, допрашивает их, а потом казнит и для острастки их сородичей насаживает отрубленную голову гоблина на кол у ворот, а шкуру варга прибивает к дереву. В целом Беорн — уникальный персонаж. Милые домашние радости доктора Дулиттла («История доктора Дулиттла», первая книга из серии Хью Лофтинга, вышла в 1920 году) в нем сочетаются с бешеной яростью викингов, одурманенных жаждой крови. Вводя в текст столь противоречивых героев, Толкин бросает читателями еще один вызов.

Беорн будто забредший не в ту книгу викинг-берсерк. Болтающие птицы и хитрые волки могут вызвать в памяти животных из басен Эзопа или «Сказок матушки Гусыни» (1729) Шарля Перро. Способные и расторопные пони, по-видимому, намекают на гуигнгнмов — разумных лошадей из «Путешествий в некоторые отдаленные страны мира» Джонатана Свифта, более известных как «Путешествия Гулливера» (1726). И только гигантские говорящие пауки не имеют явных предшественников. Как и муравьев, этих существ традиционно связывают с трудолюбием и лечебными свойствами, а также видят в них добрый знак; хотя Майкл, сын Толкина, страдал арахнофобией, и писатель специально поддразнивал его, включая их в преувеличенных размерах в «Роверандом» и другие сказки. Можно вспомнить, что Данте Алигьери в Двенадцатой песни «Божественной комедии» поместил в чистилище полуженщину-полупаука Арахну, а Гюстав Доре изобразил ее на иллюстрации к этому фрагменту перевернутой, что сделало ее еще более отталкивающей. Паукообразные треножники появляются в «Войне миров» Герберта Уэллса (1897, 1898) — на них передвигаются похожие на осьминогов марсиане.