Только монстр

Она заставила себя прекратить беспокойно вышагивать по центру помещения. Золотистые лучи закатного солнца лились сквозь витражное окно, отчего вся квартира сияла огнем, как растопленный очаг. Джоанна и в самом деле нервничала.

– Да, – призналась она, пытаясь вспомнить, с каких пор начала доверять Аарону настолько, чтобы открывать перед ним душу, и со вздохом пояснила: – Возможно, уже сегодня нам удастся спасти родных.

– Возможно, – не сводя с нее взгляда, кивнул Аарон. Секунду казалось, что он собирался добавить что-то еще, но затем передумал и вместо этого приблизился к Джоанне, подхватив две сумки, которые стояли возле стеллажа. – Вот.

– Еще одежда? – поинтересовалась она.

– Завершающие штрихи, – сообщил Аарон, доставая черный бархатный футляр. Внутри оказалась длинная нить жемчуга с бриллиантовой подвеской по центру. – Для правдоподобия. Позволишь?

Джоанна с изумлением уставилась на украшение. Неужели оно настоящее? Но нет, конечно же нет. Как и сказано: всего лишь подобие правды. Подделка. Затем повернулась, скорее ощутив, чем услышав, как Аарон приблизился – по изменению температуры, и перекинула волосы через плечо, наклонив голову.

К удивлению Джоанны, он опустил подвеску ей на спину, а не на грудь, заставив вздрогнуть от холодного прикосновения жемчужин к коже, словно ожерелье было сделано из шариков льда. Хотя они быстро нагрелись.

Джоанна повернулась и внезапно оказалась вплотную к Аарону, который не отступил, а остался стоять совсем близко. Его серые глаза потемнели, и ее сердце пропустило удар.

– Как тебе? – она постаралась сказать это легкомысленно, но слова прозвучали неожиданно доверительно, как разделенная тайна. – Сойдем за важных персон?

– Ты и в самом деле важна, – таким же тоном ответил Аарон, и на этот раз в его голосе не было привычной язвительности, а серые глаза смотрели абсолютно серьезно. – Я знаю, тебе хочется вернуть свою семью, но не забывай, что и твоя жизнь имеет значение. – Джоанна уже собиралась возразить, но он слегка покачал головой. – Пожалуйста, будь сегодня очень осторожна. Дворец – опасное место.

Джоанна почувствовала укол раскаяния за то, что впутала Аарона в это рискованное предприятие, хотя он с самого начала лишь хотел затаиться и переждать, пока все не затихнет.

– Ты не обязан с нами идти, – сказала она так же серьезно. – И ничего мне не должен, хотя и повторяешь это. Мы оба знаем, что ты уже расплатился сполна. – Может, по какой-нибудь глупой традиции монстров следовало объявить это вслух? – Я освобождаю тебя от всех обязательств.

– Джоанна… – в глазах Аарона промелькнуло какое-то непонятное выражение, но потом он вздохнул и достал из второй сумки коробку с обувью. Внутри оказалась пара мягких черных балеток на плоской подошве. – На случай, если придется бежать.

Они взяли такси до набережной Виктории. По словам Тома, ворота во дворец монстров должны были открыться в полночь возле резиденции королей Уайтхолла.

Джоанну смутил этот адрес, потому что здание сгорело дотла триста лет назад.

– Нам нужно просто быть на том месте, – объяснил ей Аарон. – Тяжело запомнить, когда и где что-то находилось. Если монстры говорят: «Ньюгейтская тюрьма», то подразумевают ту территорию, где раньше она располагалась.

Пока заговорщики шагали по проспекту Хорс Гардз, Джоанна чувствовала, как от напряжения перехватывает дыхание. Даже при свете солнца выцветшие и блеклые здания улицы Уайтхолл выглядели похожими на скелеты, теперь же, в сумерках, и вовсе казалось, что ее окружают покойники.

– Ненавижу топи, – пробормотал Аарон. – От них у меня всегда мурашки бегут по коже.

– Топи – это места, где нельзя прыгнуть во времени, – сказала Рут. – Там словно что-то удерживает, затягивает, топит. Эта идет от Вестминстерского аббатства до Лестон-сквер.

Они решили явиться раньше, чтобы расположиться в нише между зданиями с видом на Банкетинг-хаус – единственную сохранившуюся часть дворца Уайтхолл. Место было не идеальным: компанию отделяло от дороги лишь ограждение. Но когда Джоанна встала рядом с Аароном, вокруг сгустилась темнота. Чуть дальше туристы толпились возле конных гвардейцев, но в остальном на улице царили тишина и спокойствие.

Джоанна отслеживала ход времени по ударам Биг-Бена.

Сначала пробило десять часов вечера. Затем одиннадцать. Температура постепенно понижалась.

Незадолго до двенадцати все еще не было ни следа ворот или других гостей торжества. Джоанна едва чувствовала свое тело от холода, только в прижатом к Аарону боку пока сохранялись крупицы тепла. Она никак не могла прекратить дрожать. Спутник тоже наверняка замерз, но не отодвигался, хотя между ним и ограждением еще оставалось свободное пространство.

– Может, Том сообщил нам неверное время? – прошептала Джоанна.

– Не удивлюсь, если этот пьяный идиот, давно покинувший службу гвардейцем, перепутает день с ночью, – так же тихо отозвался Аарон.

Джоанна уже собиралась ответить, но так и замерла с приоткрытым ртом.

Со стороны Чаринг-Кросс кто-то шел.