Только наоборот

В номере обнаружилась очень довольная фея, которая мало того что съела три упаковки с «самыми вкусными, в Питере таких нет!» вафлями из вендингового автомата, но и утащила у местных жителей, которые устроились отдыхать под окнами гостиницы, бутылку с какой-то мутной жидкостью. И теперь с видом ценителя-дегустатора производила пробы из наперстка.

– Даже не знаю, что меня больше удивляет, – сказала я, когда растянулась на прохладной простыне и задумчиво пошевелила пальцами на ногах. Ноги в целом с честью выдержали длинный день, хотя и ныли. Ныли предательски, зато не очень сильно. Стоило сказать «спасибо» телу, которое и без магии пока достойно справлялось с испытаниями. – То, что ты в принципе рискуешь собой, пробуя этот напиток богов. Или то, где ты раздобыла наперсток. Кажется, этот девайс был популярен у людей пару десятков лет назад.

– Ты даже не представляешь, какие сокровища лежат в комнате у здешней горничной, – промурлыкала фея. – Мы с Карлом туда пока так, чисто приглядеться зашли. На минутку.

– И судя по твоему тону, обязательно повторите?

– Конечно, – радостно кивнула фея. – Повторим и оставим взамен отобранному… дары. Правда, я еще не придумала, какие.

В ответ я волевым решением закрыла глаза, и всю ночь мне снились боевики про разбойные налеты на горничных, живущих почему-то в аптеках, и на аптеки в старинных особняках у горничных.

Глава 8. Природа как дружелюбная, только наоборот

Следующее утро началось с того, что я потеряла носок, зубную пасту и фею. Обыскала всё: дорожную сумку, шкаф, полочку под зеркалом в ванной, заглянула под кровать, на подоконник за занавеской, в тумбочку и под стол. Ничего. Поэтому, когда кто-то постучал в дверь, я открыла ее не в самом лучшем настроении.

Зато быстро.

Очень.

– Доброе утро, – осторожно проговорил Евгений.

– Не очень доброе, – добавил Сигизмунд.

Лица у обоих были не вполне выспавшиеся, но у поэта – вдохновенное и полное энтузиазма, а у его котейшества – наоборот.

Тут я была согласна с Сигизмундом.

– Злое утро, – буркнула я и проигнорировала протянутый мне букет цветов. Полевых. Мокрых от росы. Потому что они не гармонировали со злым утром, пусть даже выглядели неплохо. – Милейший Евгений, у меня нет вазы. Посему не возьму.

– Но…

– Нет.

И собралась закрыть дверь.

– Что случилось? – вздохнул Сигизмунд. Вот уж кто умел чувствовать, когда я просто в своем стабильно злом, но игривом настроении, а когда для него есть причина в реальности.

– Паста зубная, – прошипела я. – Пропала. Надеюсь, это не вы прокрались ночью в мою комнату, чтобы забрать оружие для ночных боев, как в пионерлагере?

– Я не был в пионерлагере, – тут же заявили хором поэт и кот. Кот и поэт. Я улыбнулась краешком губ. Когда они пребывали в нарративной гармонии, это звучало, пожалуй, мило.

– Как можно потерять пасту на пространстве в пятнадцать квадратных метров? – проворчал Сигизмунд.

– Двенадцать. Улучшенные номера у них по двенадцать, – уточнила я ядовитым тоном и посторонилась, приглашающе взмахнув рукой. – Добро пожаловать, благородные доны. Совершите подвиг для прекрасной дамы. Найдите артефакт, без которого утро не утро.

Потом немного подумала и добавила:

– И носок.

– Может, от тебя домовой эльф сбежал? – тут же встрепенулся Евгений. – И пасту прихватил, ну, в качестве приданого.

Я показательно зевнула:

– Слишком предсказуемо. Поэтому нет.

– Ах да, точно, – развел руками Евгений и поклонился, прижав ладонь к сердцу. – Ты ведь гораздо оригинальнее, чем все эти сказки, вместе взятые.

И по тому голоса даже не было понятно, иронизирует он или искренне восхищается. Вот это да. Нужно Евгений наконец перешел от беззаветного восторга к более приятным эмоциям?

В этот момент Сигизмунд закончил осмотр комнаты, хмыкнул, без спроса залез ко мне на кровать и, подпрыгнув, качнул абажур. Сильно. Достаточно сильно, чтобы оттуда выпала спящая в моем носке фея, нежно обнимающая тюбик с зубной пастой. Со вкусом и запахом мяты.

– Ого, – хрипло сказал Евгений.

В ответ на это фея сладко зевнула, продемонстрировав острые треугольные зубки, распахнула глаза и промурлыкала:

– Но-но, красавчик!

А потом перевернулась на другой бок, накрылась уголком моего одеяла и музыкально захрапела.

Мы с Сигизмундом переглянулись, сглотнули и уставились на Евгения.

Тот был бледен, но вид имел решительный.

– Алла, – сказал он, задумчиво почесав кончик носа. – Это и вправду дьявольская кукла? Как я и думал в самом начале?

– Нет, – ответила я. И ведь это было чистейшей правдой.

– А… – тут Евгений слегка подвис. Очевидно, перебирал в голове другие варианты. Один краше другого. А по результатам размышлений начал отчаянно щипать себя за запястье и вслух пересчитывать пальцы. Очевидно решил, что всё это ему привиделось.

Надо отдать Сигизмунду должное. Он молниеносно сориентировался в ситуации, переместился за спину поэту и вырубил его метким ударом по затылку. А потом подхватил, перекинул через плечо и потащил в соседний номер.