Только не я

Добрела до комнаты в полном непонимании, как нашла дорогу обратно. Когда бежала вслед за Димой, не особо ее и запоминала. Просто порыв, а в мыслях и намека не было на то, что последствия поступка оценятся как что-то унизительное, потому что, когда узнала, что Дима снова пошел к Тимофею на разборки, даже ни секунды не раздумывала, останусь ли в стороне. И хоть сразу пошла следом, все равно не успела. Перед глазами распухший нос парня и уже налившиеся синяки под глазами. Чувство вины внутри оттого, что не смогла помешать.

Захожу в комнату, а тут никого. Девчонки свалили, видимо, к соседкам. Старюсь дверь закрыть беззвучно, чтобы никто не услышал, сейчас хочу побыть одна, разобраться в себе и в ситуации в целом. Почему Дима вдруг начал так себя вести? Может, это из-за Тимофея? Но Димка же должен понимать, что мы не у себя в детдоме, и что нечего лезть к ним со своими правилами. Неужели моего примера не хватило? И он не понял, что здесь вряд ли чего-то добьешься? Тут на все смотрят сквозь пальцы.

В тишине громко слышны мои шаги. Подхожу к кровати и плюхаюсь на матрас. Откидываюсь головой на подушку, и тут же в памяти возникает Тимофей. Никакие мысли о Диме и на секунду не задерживаются. Только лицо другого парня. Сильно зажмуриваюсь, чтобы прогнать образы, но видимо, недостаточно сильно, потому что Тимофей не исчезает, а мне уже навязчиво щекочет ноздри его запах, и губы растягиваются в улыбке.

«Черт!»

И сердце в груди начинает биться быстрее, когда вспоминаю его взгляд и кривую ухмылку, такую опасную и в тоже время чарующую.

«Боже».

Закрываю лицо руками и провожу по нему ладонями. Что за ерунда? Поворачиваюсь на бок, но от этого не легче. Тимофей перед глазами. Смотрит внимательно, и сердце как будто плавится, а к горлу опять подкатил комок. Сглатываю часто, а в голове слишком тесно становится от мыслей. Не может этого быть.

Вытаскиваю подушку из-под головы и прижимаю к себе.

«Не может этого быть», – шепчу одними губами. Разве мог он мне понравиться так быстро? Да и с чего? Ведь он придурок. Избил Димку, да и девушка у него есть, Василиса. Внутри при воспоминании о ней что-то неприятно кольнуло. Тьфу.

Переворачиваюсь на другой бок. Это капец, а Димка? Он же мне нравится, очень. А вот где-то внутри, около души, что-то подсказывало, что, видимо, не так нравится, как хотелось бы. Резко разворачиваюсь обратно, прижимая подушку сильней, хочется унять бешеный стук сердца. Но мне же нравится целоваться с Димкой, обниматься…

И тут теплые губы на моих в темноте коридора, и пронзающее все тело понимание того, что я ошибаюсь.

– Стоп, стоп, – быстро сажусь на кровати, – не выдумывай, Есения.

Так всегда любила повторять нянечка Анна, когда я ей рассказывала свои секреты про то, что мама приходила во сне.

– Это все переизбыток эмоций, завтра пройдет.

Провожу пальцами по губам с желанием стереть этот мимолетный ошибочный поцелуй, но вместо этого прижимаю пальцы крепче, сжимая губы, стараясь сохранить эти ощущения внутри.

Громкий рингтон смартфона заставляет вздрогнуть. Мелодия, доносящаяся до меня, говорит о том, что звонит Верка. Забыв обо всем, хватаю трубку и жму «принять вызов».

– Верка! – ору в микрофон.

– Тише, тише, – шикает на меня подруга, – ты своим ором всю палату разбудишь, – хихикает она.

А я с раскрытым ртом замираю.

– Какую палату, Вер? – переспрашиваю ее.

– Да, балин, ты даже не представляешь, что произошло, – доверительно тихий шепот заставляет все волоски на теле подняться дыбом.

– Что? – подстраиваюсь как будто под ее шепот сама, вторю ей.

– Да упала я, Ясь, – говорит она, а я в ее голосе чувствую какую-то неуверенность. Или это попытка скрыть от меня что-то.

– Как так? – удивляюсь искренне. – А почему об этом никто из наших не знает? Почему никому из нас не сообщили, что ты в больнице? Почему…

– Хватит, Яся.

Слышу по голосу, будто она устала.

– Все, все, я поняла, ты не можешь там разговаривать, я поняла, – сдаюсь я.

Понимаю, что, если там, в палате, кто-то есть, то вряд ли она мне что-либо расскажет. Лишние уши ни к чему, когда дело касается таких, как мы.

– Ты что-нибудь повредила? – решила сменить тему и поняла, что задала самый глупый вопрос, который только можно было сморозить.

Черт, она лежит в больнице не просто так.

– Яся, все при встрече, – в голосе слышна улыбка, только совсем невеселая. – Ладно, Ясь, я буду спать. Хоть и рано, но здесь, знаешь, такая атмосфера, всегда хочется спасть.

– Да, конечно, Вера, только завтра мне обязательно позвони.

Молчание в трубке.

– Я постараюсь вырваться и приехать к тебе, попробую с Тамарой Игнатьевной созвониться, может, она чем поможет.

– Да, конечно, Яся, я буду ждать.

Всхлип, я точно его слышала, прежде чем Верка успела отключиться. Набираю тут же телефон подруги, но она сбрасывает и следом шлет смс о том, что на нее шикают в палате, а выходить ей не хочется, она уже легла.

«Созвонимся завтра, Ясь». И больше ничего.