Только он

– А слишком холодно не будет? – тут же прилетело чьё-то с сомнением, но почти сразу потянуло приятной прохладой.

Алёна украдкой жадно вдохнула, незаметно шевельнулась, чуть-чуть повернула голову, подставляя лицо приятно холодящему потоку, но тут раздалось:

– Скорая сейчас приедет. Пойду встречу.

Скорую-то зачем? Опять Нина Викторовна отличилась.

Захотелось возразить, но Алёна только мысленно махнула рукой – вызов же не отменишь. А к появлению врача, она уже окончательно очухалась, просто встать с кресла пока не решалась, тем более её усиленно убеждали:

– Сидите, Алёна, сидите.

Воды предлагали и даже чая покрепче.

Врач, немолодая сухощавая женщина с невозмутимым выражением на лице, пощупала пульс, проверила зрачки, померила давление. Она делала это отработанно и быстро, беспокойства вообще никак не высказала. Отложила тонометр, глянула на Алёну, спросила:

– Диабета нет? – А увидев, как та отрицательно мотнула головой, заключила: – Тогда, скорее всего, обычная гипоксия. И давление немного пониженное. Но, в принципе, не критично. А раньше с вами подобное случалось?

– Ну, в обморок не падала, – отчиталась Алёна, – но духоту не очень переношу. А сейчас как раз душно. – Она понизила голос, проговорила почти шёпотом: – Ещё и духи эти, у Нины Викторовны. Раньше как-то спокойнее на них реагировала, а сегодня прямо что-то. Чуть ли не до тошноты. Я, вообще, в последнее время почему-то слишком остро запахи воспринимаю.

И не только запахи. Всё остальное тоже слишком остро.

Врач сочувственно кивнула, ещё несколько секунд внимательно рассматривала Алёну, а потом вдруг поинтересовалась совершенно не в тему:

– А месячные у вас когда последний раз были?

– В прошлом месяце, – не задумываясь, ответила та. – Думаете, это перед ними так?

Врач опять кивнула, точнее, покивала с пониманием, но выдала опять нечто странное:

– Вы точно уверены, что в прошлом, а не позапрошлом?

Алёна хотела сказать «Да, конечно». А разве есть варианты? Хотя она не помнит прямо на сто процентов, но это же как обычно. И…

Медленное и прямолинейно-безмятежное течение мыслей прервало очередное предположение:

– Не хотите анализ сдать? – Уточнить какой, Алёна не успела, ответ пришёл и без дополнительных вопросов: – На беременность.

– На что?

– Я не утверждаю, что дело именно в этом. Но чтобы определённо исключить, – врач сделала неуверенную паузу, но всё же добавила: – или подтвердить. А если хотите, можете к участковому терапевту сходить, направления взять на обследования. Но думаю, тут ничего серьёзного.

Ничего серьёзного? Алёна глубоко вдохнула и выдохнула. Уши опять заложило, сердце забилось учащённо, заметалось как птица, попавшая в силки.

Шарицкий! Блин, Шарицкий! Ну как же так? И без того непросто смириться и забыть, а тут ещё – такое.

Даже не успокоишь себя, что это ведь ещё не точно, только предположение. Уж слишком оно реалистичное – у них же у обоих мозги тогда напрочь отключились, вообще ни о чём не думали. Предохраняться – не предохранялись, и не настолько редкость – случается и с единственного раза. А у них и не совсем единственный. Ночь – да, одна. А остальное, как бы не совсем одно.

Они же тогда разошлись не на шутку, чего только не вытворяли. Словно два оголодавших. Но, наверное, так и есть – Шарицкий остался без жены, а у Алёны тоже в последнее время никого не было. Ещё и напились, тормоза отказали. Дорвались, только непонятно до чего. А последствия? Да не думалось о последствиях.

– Лучше всего вам сейчас домой пойти, – не замечая смятения пациентки, продолжила врач. – Отдохнуть. Чаю выпить. Сладкого. Если пьёте. Полежать.

Алёна послушно повторяла почти на каждую фразу:

– Хорошо. Да. Хорошо.

А чего хорошего-то? Хорошего-то чего?

Стоило врачу уйти, опять подскочила Нина Викторовна. Уж очень неравнодушна она была ко всякого рода движухе. А может ещё и про беременность услышала и теперь мучилась из-за раздразнённого любопытства.

– Алёнушка, – проворковала заботливо, обдавая пронзительным ароматом своего парфюма, – может, вас проводить. А то мало ли опять…

А по дороге выспросить, разузнать обо всём подробно.

– Не надо, – отказалась Алёна. – Спасибо, конечно, Нина Викторовна, но у вас же ещё занятия. А я такси вызову.

Она так и сделала, вызвала такси, только водителя попросила остановиться не у дома, а у ближайшей к нему аптеки, купила тест. Когда зашла в квартиру поставила сумку на тумбу под зеркалом, ничего доставать из неё не стала, даже телефон, и сразу направилась в комнату, чтобы переодеться, потом в ванную, руки помыть, потом на кухню. Набрала воду в чайник, включила и опять вернулась в комнату. Так и ходила мимо, бросая на сумку короткие взгляды, но никак не решаясь.

Когда точно не знаешь, можно ведь жить надеждой, что всё ещё будет именно так, как надо тебе. А это немного легче. Потому и не хочется лишать себя даже призрачной хрупкой иллюзии. Но в какой-то момент стало стыдно.