Только сад

И тише – в рог судьбы трубя,

Её ты не заметишь даже:

Бетховенский мотив не важен,

Когда играешь для себя.

Но если в чёрный полный зал,

Как в пустоту, глядишь с подмостков,

Не слыша как твой голос жёстко

Над головами прозвучал,

Один есть путь: по гладким доскам

На перекрёсток перекрёстков,

Точней – к началу всех начал,

Хлоп – и в когдатошние дни

Самоуверенного мая,

Когда любую роль играя,

Всё можно – только б не в тени!

В тот буйный сад себя верни,

Где всё доведено до края –

Вот там в себя и загляни!

         8 октября 2012

      * * *

Признаки того, что мир сжимается всё быстрей –

Черешня из Чили,

Гингко на бульварах Парижа, манго из Италии, или...

Ревнивая непохожесть уходит хоть с огородов, хоть с аллей –

Может, это кому и мешает, а мне – веселей !

Я просто предпочитаю не то, что привычно.

Устоявшееся никуда не денется,

Как фраки на сороках, и домино на воронах...

Ну вот: коровам дождь, не дождь – безразлично,

А лошади с приходом осени щеголяют в попонах!

         6 ноября 2012

      * * *

Опять над островом Ситэ шпиль топят серые туманы,

Кружат в декабрьской пустоте, к нам с моря залетев, бакланы,

Тут, где на шумных берегах и этажам, и скверам тесно,

И в обстановке бытовой парадность птичья неуместна,

А в сером небе ничего ни слух, ни взгляд не различает –

Что неуместней чёрных птиц средь барж, домов, да белых чаек ?

Но ведь приходится реке вновь чувствовать себя широкой,

Как в дни, когда на островке весь город помещался сбоку

От лагеря, где так – в квадрат – четыре славных легиона

Стоят в шатрах за рядом ряд, крестообразно разделённо,

Тут, где две улицы сошлись, шест по уставу отмечает

Центр лагеря, над коим ввысь под облака баклан взлетает.

Не геральдический орёл – баклан – готическая птица –

Тут над имперским алтарём, над римским лагерем гнездится,

До готики лет за пятьсот украсив безымянный остров,

Готический баклан плывёт над тесным строем ёлок острых.

Когда-то возведут Собор, и с моря множество бакланов,

Не разгоняя сны дождей, на фоне стройных аркбутанов

В толпе невзрачных зимних дней начнёт без устали кружиться...

И город выглядит важней под сенью острокрылой птицы,

Когда, напоминая нам, каким при Цезаре был остров,

Взлетает чёрный корморан над тесным строем шпилей острых.

         15 января 2013

      * * *

А в Риме – февральские маки

И кони фонтана Треви...

Мимозы в февральском Риме

Подсвечены фонарями, 

А рядом... Не разобраться,

Кто пальма а кто – колонна...

Тритоны, люди и кони –

Всё – в синей небесной раме

И на дыбы рвутся кони,

И звонко трубят тритоны...

Их слышат февральские маки...

А кони – копыта... брызги... –

Так рвутся они из фонтана,

Что если б не взгляд Нептуна...

Ах, как эти кони свирепы!

Тритоны фонтана Треви

Вовсю надувают щёки,

И раковины – как сирены...

На фотографии – странно –

При должном увеличенье

Десятки портретов сразу:

И вроде – знакомые люди

Толпятся возле фонтана???

В кафе у облезлого дома

Ждут в полдень столы пустые...

Кого? Да, не знают сами,

А так, неопределённо...

Людей узнаём не всегда мы,

Не то, что знакомых клёнов!

Ну, кто там торчит у фонтана?

Ведь это чужие с чужими,

А рядом так близко – странно! –

Знакомое дерево в Риме! –

Да только ли тут? А в Питере

Торчит над Михайловским садом

«Петровский дуб», тот, где морды,

Вразброс и неровным рядом

Вырезанные кем-то,

Подмигивают знакомо...

И ловят меня на слове...

А есть ещё и в Ростове

Знакомое дерево – выше

Дедовского дома...

Оно меня знало тоже,

Когда был не выше скамейки,

Стоявшей в пёстрой беседке

Из дикого винограда...

...............................................

Так может эти деревья,

И маки в февральском Риме,

И раковины тритонов,

Трубящих в час неурочный,

И кони фонтана Треви

Не на открыточных фото,

А в этих небрежных строчках

Останутся для кого-то...

         8 октября 2012

* * *

         Лене

           ...Когда б вы знали, из какого сора...

                 Ахматова

Не знаю, откуда берутся

Слова, заплетённые в стих, –

Что фокусник бросит на блюдце, –

Едва ли похоже на них!

И даже не гул, не бурчанье,

И даже не вздор и не сор,

Стихи тем верней, чем случайней

Наткнётся на них разговор –

Включится мгновенная память

И музыку взрежет трубой,

И мост над прошедшим протянет,

Над нынешним и над тобой,

А виденное впервые

Повторных потребует встреч,

Журчанья и шума травы и...

Иначе его не сберечь.

Возникнет театр. Тихо взвоет

Шёлк занавеса, тень – навзлёт,

Фонарь, чуть прикрытый листвою,

На сцену тебя призовёт,

Ведь нет ничего театральней,

Чем зелень вокруг фонаря,

Чтоб памятью ближней и дальней

Делился ты с залом не зря,

На сцене возникнет – (откуда?)

Всё то, что ты видел – (когда?)

И это подобие чуда

Вернёт хоть века, хоть года...

         10 октября 2012

      * * *

Прошлое – это как-то

        случайно прочтённая книга –

Далеко, пунктирно и немо:

Оторваны титул и переплёт...

А что запомнилось ниоткуда – ярче, хоть бы и не было,

Подозрительно подробное – чаще выдумано, да вот...

Оно-то и возвращается,

С регулярностью карусельной кареты,

И если в скачке – какую-то мелочь – уронить под копыта коней,

Станет она дороже того, что было и нету:

Сами не выбираем, что окажется нам важней...

Над классическими воротами торчат барельефные рожи

То ли в картушах, то ли