Только ты

Спальня сводного брата. Моя спальня. Как много ночей мы оба считали ее своей. Я захожу в комнату и останавливаюсь на пороге. Возвращаюсь сюда после пяти лет, чтобы наконец закрыть за собой дверь, которая и так слишком долго была открыта для меня.

Стас стоит у окна, смотрит в упор, и я понимаю — ждал.

Платье насквозь промокло, с волос и сумочки стекает вода… Я не разулась в прихожей и теперь снимаю босоножки, замечая у ног мелкие лужицы. В моих руках по прежнему букет орхидей и я пробую улыбнуться в полное ожидания лицо.

— Я так и не сказала тебе спасибо. Это самые красивые цветы.

Прошло время, но в спальне на первый взгляд все осталось прежним. Тот же стол, раздвижной шкаф, полки с книгами, даже кровать. Глубокое кресло у окна, в котором я так любила сидеть вечерами. Вот только в шкафу появилась зеркальная дверца, и что-то еще — неуловимое взгляду, что наполнило комнату новой жизнью.

Я прохожу к столу и опускаю на него букет, кладу сумочку, провожу пальцами по полированной поверхности, вспоминая, как когда-то сидя за ним рисовала и писала стихи. Сейчас кажется, будто это было вчера.

— Извини, Стас, на дворе жуткая непогода. Я тебе здесь все намочила.

— Ты замерзла.

— Да. Поздние сентябрьские грозы — совсем не теплые.

— Настя…

— Мы не виделись пять лет. Я была уверена, что ты забыл меня. Ты никогда не был одинок. Когда-то твой поцелуй на моих глазах вырвал мне душу. В тот день я поняла, что люблю тебя. Я бежала от тебя, надеясь забыть, но ты все равно всегда был со мной. Всегда.

Он любит меня. Говорит, что любит. Мне спокойно с ним, но каждый раз, когда он целует меня, я думаю о тебе. Всегда думаю о тебе и мучаюсь, что это неправильно. Он не отпускал, но я уехала. Не могла так больше. Возле него, рядом с ним не могла. Такая любовь душит, обязывает. Егор всегда был для меня только другом. Только. Он хороший человек и я столько раз пыталась ему объяснить. Не понимала, что в сущности ему все равно…

— Я бы тоже не отпустил тебя.

— Ты меня уже отпустил.

— Я не хотел, чтобы тебе было больно. Мне казалось — без меня ты будешь счастлива.

Я поднимаю голову и взглядываю в серые глаза.

— А он? Он хочет?..

Стас молчит, и я понимаю, что должна решить сама. Как и проговорить все честно для нас двоих, раз уж начала.

— Ты сказал — тебе все равно, что было у меня в прошлом. С кем я была. Егор — часть моего прошлого, и мне тоже этого не изменить. Завтра будет завтра. А сегодня хочу, чтобы ты знал — я хочу быть с тобой. В этот город я вернулась к тебе.

Я больше не чувствую волнения. Наоборот, странное спокойствие, как будто все, наконец, встало на свои места и я действительно очутилась дома. Но тело продрогло под дождем, мокрое платье прилипло к коже… Я оставляю цветы и иду в ванную комнату. Включаю свет, не притворяя за собой дверь. Я уже закрыла дверь спальни, отрезав нас со Стасом от всего мира — больше мне от него скрывать нечего.

Тушь потекла, волосы облепили щеки, упали тяжелыми прядями на спину и грудь. Девушка в зеркале кажется незнакомкой и я грустно ей улыбаюсь. Интересно, это зеркало помнит меня? Когда-то я смотрелась в него и казалась себе такой юной. Худенькой и несчастной, ненавистной сводному брату сестрой.

Мокрое платье настолько прилипло к телу, а руки замерзли, что мне не сразу удается его снять. А белье все равно насквозь промокло.

В ванной появилась большая душевая кабина. Надо же, как раз под стать хозяину спальни. Надеюсь, она согреет меня.

Я становлюсь под душ — как много воды на сегодня. Но сейчас это горячие струи и они приятно обжигают продрогшее тело. Я закрываю глаза и позволяю этим струям омывать меня. Дотянувшись рукой до бутылочки с шампунем, вспениваю его на волосах, желая смыть с них жесткую злость ливня. Умываю лицо… Он пахнет морозной хвоей, чем-то мятным, с нотками цитруса, и мягко стекает пеной по моему озябшему телу.

Руки Стаса тоже на моей коже. Они ловят мыльную пену, касаются спины, плеч… я поднимаю волосы, чтобы ласковые пальцы легли на шею, усмиряя забившийся пульс. Спустившись ниже, погладили лопатки.

— Сними, тебе нужно будет обсохнуть. — Он расстегивает и снимает с меня бюстгальтер. Говорит с печальным упреком, стягивая его с плеч. — Настя, ну зачем ты пошла под дождь? Я уж думал, ты мне пригрезилась.

— Я боялась услышать, как оглушительно захлопнется за тобой дверь. Мне показалось, что если это случится — я умру.

Его руки обвивают талию. Притягивают к нему ближе, окончательно вырывая из-под теплых струй.

— Не говори так! Ты знаешь, что я не откажусь от тебя. Мне нужно было принять новость и решить в какой пещере закрыть моего Эльфа, чтобы не дать ему совершить ошибку.

— Нет, не знаю.

— Знаешь.

Я выключаю воду и поворачиваюсь к Стасу. Наш поцелуй выходит долгим и пьяным, как летняя встреча. Щекочет губы невысказанным признанием. Он неожиданно дышит такой свободой, что, кажется, я теряю голову, отдаваясь ему…

— Настя, — горячее в губы, — если это случится в душе — я себе не прощу. Ты и так насквозь замерзла и промокла, чтобы выдержать меня на кафеле. Ради Бога, останови!