Толковая Библия. Том 2

"По окончании праздника Владыка Бог снова является Соломону, устрояя сие во спасение, чтобы, освободившись от забот, не предался лености и по необходимости припоминал законы Его, обещает же подтвердить обетование, данное отцу, а преступникам законов угрожает гибелью и тем, что ради них освященный храм оставит пустым" (блаж. Феодор., вопр. 30). Таким образом, блаж. Феодорит относит это второе (после Гаваонского, 3 Цар. III:5 сл.) или собственно третье (если считать бывшее во время построения храма VI:11-13) откровение Бога Соломону ко времени непосредственно после освящения храма. Иудейская традиция (Мидраш Wajiqra R. ad Лев. X) относила это Богоявление даже прямо на ночь, последовавшую за освящением храма[9]. В пользу этого могло бы говорить то, что слова откровения (ср. 2 Пар. VII:12-16) в этот раз имеют характер ответа на молитву Соломона. Однако если данное откровение по содержанию своему несомненно имеет связь с описанным в предыдущей (VIII) главе освящением храма, то время этого откровения, по прямому свидетельству библейского текста (IX:1), определяется так: "после того, как Соломон кончил строение дома Господня и дома царского", т. е. не менее 13-ти лет спустя по освящении храма (VI:38; VII:1) или 20 лет спустя от закладки храма (VI:1; IX:10; 2 Пар. VIII:1), иначе - на 24-м году царствования Соломона. По мысли митр. Моск. Филарета, "намерение беседы Божией состоит не столько в обетовании, которым она начинается, сколько в угрозе, которою заканчивается. Конечно, Серцеведец, близко видел опасность, которой внешнее счастье подвергало добродетель Соломона, чтобы предостерегать его" (Начерт. церковно-библейской истор., изд. 10-е, стр 228, примеч.) . Таким образом, описанное в IX:1-9 откровение Божие Соломону произошло в момент расцвета его внешней славы и силы, с чем совпало и предвестие его будущего падения (ср. XI:1-9).

3-5

Первая половина речи Иеговы есть обетование Его - пребывать в храме Соломоновом "навеки" (евр. ад-олам ст. 3), т. е. до пришествия Мессии, - и утвердить династию Давида на престоле (ст. 5) под условием подражания Соломона Давиду (4 ст.) , этому истинно теократическому царю. Обетование это, по содержанию и смыслу, близко напоминает ранее данные Соломону (III:14; VI:12).

6-9

(2 Пар. VII:19-22). Вторую и главную идею откровения выражают Божественные угрозы Израилю, земле его и храму в случае неверности израильтян Иегове и служения "богам иным"; угрозы эти по существу тождественны с возвещенными Израилю еще Моисеем (ср. Лев. XXVI:14; Втор. VIII:19; XXVIII:15, 37; XXIX:23-26). Исполнился этот Божественный приговор над народом и храмом впервые при разрушении Иерусалима и храма и пленении народа Навуходоносором (около 539 г. до Р. X.) (4 Цар. XXV:9 сл.) , окончательно же, уже после непринятия Израилем Мессии - Xриста Спасителя, в 70 г. по Р. X., когда вновь были разрушены Иерусалим и храм и народ иудейский прекратил бытие свое в качестве цельной самостоятельной национальности.

10-14

Раздел этот стоит вне исторической связи с предыдущим. Несмотря на внешний блеск и богатство царствования Соломона, он, очевидно, не имел возможности иначе вознаградить Xирама, Тирского царя, за его услуги при постройках (ст. 11, V:7-12; 2 Пар. II:8-16), как уступкой ему части Израильской территории, в прямом противоречии с запрещением закона продавать землю навсегда (Лев. XXV:23), следовательно, и отчуждать как-либо часть ее. Соломон дал Xираму "20 городов в земле Галилейской", евр. Галил (ст. 11), LXX: Γαλιλαία, Vulg.: Galilaea. Это - не вся Галилея в позднейшем, новозаветном смысле - область между Самарией на юге и Ливаном на севере (И. Флавий, Иуд. война III, 3, 1; Лк. VIII:26; XVII:3; Деян. IX:26; Onomastic. 320), но только самая северная часть ее, первоначально назначенная в удел колену Неффалимову (Нав. XX:7; XXI:32), но остававшаяся в руках хананеян, преимущественно ими населенная и потому называвшаяся "Галилея язычников" (Исх. IX:1; Евр. VIII:23; Мф. IV:15). В этом могло заключаться некоторое оправдание поступка Соломона с городами. Впрочем, расположенные в бедной, невозделанной провинции они, естественно, не понравились Xираму, что он выразил в названии провинции именем Кавул (ст. 13). По объяснению И. Флавия (Древн. VIII, 5, 3), Кавул, Χάβαλον с финикийского значит "неугодное, неприятное" (ουκ αρέσκον). LXX передают евр. Кавул через собств. имя Χάβαλον, то через нарицат. όριον, слав.: предел (Xавуль), сближая, видимо, название это с евр. гебул (граница, предел). Нарицательное значение имени Кавул вообще неясно. - "Брат мой" (13) в обращениии Xирама к Соломону - не выражение интимности, а язык дипломатических сношений государей древних (ср. 3 Цар. XX:32; 1 Мак X:28; XI:30). Во 2 Пар. VIII:2 говорится, напротив, о том, что Xирам дал города Соломону и что последний обустроил их и поселил в них израильтян. Здесь же (ст. 14) - только о 120 талантах золота, присланных Xирамом Соломону.

15-17