Толкование на Деяния святых апостолов и на Соборные послания святых апостолов Иакова, Петра, Иоанна, Иуды

Говоря быв умерщвлен по плоти, евангелист разумеет человека; но ожив духом – под сими словами разумеет Бога. О первом свидетельствует евангелист, когда повествует, что Христос, истинная Премудрость, беседуя с самарянкой, сказал: Бог есть Дух (Ин. 4, 24), а о втором свидетельствует все Божественное Писание. Отсюда ясно, что Христос сугуб не Лицом, но естеством. Сказав, что Он умер за нас, неправедных, апостол говорит затем, что Он проповедовал и находящимся в темнице. Дойдя до сего, апостол должен был еще объяснить, как смерть Христова полезна была для прежде усопших, и решить вопрос: если вочеловечение Господа было для спасения всех, то какое спасение получили прежде умершие? Он сразу разрешает то и другое и говорит, что смерть Христова произвела то и другое вместе: надежду воскресения через Его воскресение и спасение усопших прежде. Ибо те, которые хорошо провели время своей жизни, и тогда получили спасение через сошествие Господа во ад, как думает божественный Григорий. Он говорит: «Христос, явившись к находящимся во аде, спасает не всех без изъятия, но одних верующих»,[26] ибо от произволения каждого зависело (как требовала разумность) не оставаться бесчувственным к богатому дару Творца, но представить самого себя достойным благости Подателя.

20. Некогда непокорным ожидавшему их Божию долготерпению, во дни Ноя, во время строения ковчега, в котором немногие, то есть восемь душ, спаслись от воды.

Это он положил в разрешение возражения. Иной мог сказать: «Кто же другой проповедовал прежде Христа и кому не покорившиеся осуждены?» Подобно апостолу Павлу (см. Рим. 2, 15), он мог бы указать на врожденные разумные силы, ибо те из людей, которые созданы способными различать добро и зло и несмотря на то не творили добра, достойны осуждения. Но он не указывает на это. Почему? Потому, что это понятно для ума высшего и рассуждения более любомудрого, чем ум иудеев, привязанный к земле. Апостол подтверждает непокорность из Писания, и не со времен пророков, но почти от самого сотворения мира. Отсюда он представил, что спасение проповедовалось людям от начала, но они по наклонности своей к суете пренебрегали им, и в то время, как людей было бесчисленное множество, только восемь душ покорились проповеди и спаслись в устроенном ковчеге. Так как спасение было в воде, то он кстати относит это к святому крещению и говорит, что вода эта указывала на наше крещение, ибо и оно погубляет непокорных бесов и спасает с верой приходящих в ковчег, то есть в Церковь. И как вода смывает нечистоту, так и крещение, только оно производит отложение нечистоты не плотской, а при посредстве внешнего знака производит омытие скверны душевной. Оно есть как бы залог и вручение доброй совести пред Богом.

21–22. Так и нас ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести, спасает воскресением Иисуса Христа, Который, восшед на небо, пребывает одесную Бога и Которому покорились Ангелы и Власти и Силы.

Связь такая: так и нас спасает ныне подобное сему образу крещение, не плотской нечистоты омытие, но вопрошение, или выпрашивание, доброй совести перед Богом. Ибо сознающие за собой доброе, то есть привязанные к жизни непорочной, они-то и прибегают ко святому крещению. Что же делает крещение спасительным? Воскресение Христово. Ибо прежде страданий и воскресения Своего Христос объявил: Если кто не родится от воды и Духа (Ин. 3, 5), а по воскресении заповедал крестить все приходящие народы во имя Отца и Сына и Святаго Духа (Мф. 28, 19).

Которому покорились Ангелы и Власти и Силы. Кому это – Которому? Принятому Им в единение с Собою человеку.

Глава четвертая

1. Итак, как Христос пострадал за нас плотию, то и вы вооружитесь тою же мыслью; ибо страдающий плотию перестает грешить.

Рассказав о домостроительстве спасения, о сошествии Господа во ад и о том, для чего Он сходил туда, – для спасения содержимых во аде, – апостол видит в смерти Господа иной повод к увещанию быть добродетельными. Если Христос умер за нас плотию (ибо, без сомнения, не бессмертным и Божеским Своим естеством), то и мы, в отплату Ему, должны для Него умереть греху, не вдаваться более в человеческие похоти, но остальное во плоти время жить по одной воле Божией.