Толмач

А в далеком 1967 году неожиданно и без подготовки мне пришлось вступить в политическую дискуссию. Это была моя первая группа из Аргентины. Июнь, тепло, солнце светит, зеленые парки, чистые улицы, никаких пробок. Веселые группы москвичей и приезжих, все спокойно, стабильно. Мы посетили Красную площадь, осмотрели Кремлевские соборы. Радостно-возбужденные, под большим впечатлением от увиденного и услышанного, туристы готовятся с удовольствием приступить к обеду. Некоторые перед тем поднялись в номера, переодеться, умыться, другие, чтобы позвонить в свое консульство, узнать новости. Возвращаются взволнованные и сообщают, что Израиль начал бомбежку на Синае, захватил Голанские высоты, Западный берег реки Иордан. В военный конфликт включились другие арабские государства; СССР помогает Египту и готов разорвать дипотношения с Израилем. В общем, началась война, которая войдет потом в хронику событий под названием Шестидневной.

Тут же, за обеденным столом возникают жаркие споры, а меня просят рассказать о событиях, подробностях. А где, как и что я могла узнать? Аргентинцы получали какие-то сведения по звонкам в свое посольство. А наши газеты весьма скупо освещали эту войну. Я сказала только то немногое, что успела услышать по радио: СССР официально осудил эту войну и разорвал дипотношения с Израилем. Аргентинцы моей группы еврейского происхождения, были, конечно, на стороне своих собратьев по далекой исторической родине. Поскольку другого оппонента, кроме меня с советской стороны у них не было, все вопросы по поводу нашей позиции, несогласия с ней и даже гнев, – все было обрушено на мою голову, бедную в смысле знания и подготовленности к ведению подобных политических диспутов. В моей голове, крутились более актуальные для гида вопросы: почему на каждый стол на четыре персоны, подали только одну бутылку вина, а не две, как положено? Почему на десерт, вместо включенного в меню мороженного и фруктов дали только кофе? Почему вместо заказанного гарнира картофеля-фри опять дали какое-то синее пюре? Воровство тогда в ресторане любой гостиницы было в порядке вещей, приходилось постоянно следить за соответствием заказанного и исполненного. Я старалась вспомнить, предупредила ли водителя, что подавать автобус надо не к 15.30, а на полчаса раньше? А то не успеем сходить в музей, немного отдохнуть и прийти на ранний ужин, чтобы потом не опоздать в Большой театр на «Лебединое озеро». К слову сказать, в среднем, только за один сезон работы в Интуристе, гидам приходилось смотреть этот балет по нескольку раз, балет «Жизель». Тоже. С тех пор мне ни разу не захотелось пересмотреть эти спектакли. Издержки профессии.

Так вот, вместо того, чтобы решать свои профессиональные задачи, мне нужно было включаться в эту заморочку: обсуждать начавшуюся войну в Израиле. А группа наседает. Я – представитель страны, которая осудила войну, и от меня ждут объяснений. Мало того, что они завалили меня вопросами. Они еще выставили портативные магнитофоны, которые я увидела тогда впервые, и стали записывать мои ответы и мнения по поводу происходящего в стране, которую я на карте-то ни разу не видела, и вообще не очень интересовалась, признаться, историей арабо-израильских взаимоотношений. Это сейчас мы уже кое-что знаем, но и сегодня, кто твердо скажет, что он полностью разобрался в их взаимных притязаниях? К слову сказать, очевидно, что после недавнего «дарения» американским президентом Голанских высот Израилю, противоречия будут только нарастать. И до сих пор пока не видится оптимального решения арабо-израильского конфликта, как он по-прежнему незатейливо называется, несмотря на весь ужас бомбежек, терактов и жестоких перестрелок с обеих сторон. Я уж не говорю о простых людях, но даже главы правительств и иже с ними все еще ломают головы над этой проблемой.

А теперь представьте молодую девчонку, один на один с иностранцами, обремененную массой инструкций, методических указаний, рекомендаций, да и просто вездесущим страхом гражданина тоталитарного государства. Но аргентинцы меня разозлили своим наскоком, и я стала говорить. Я шпарила без остановки, вдохновляясь от собственной патетической речи, излагая методическое пособие на тему: «Мир во всем мире – основа политики Советского Союза». Туристы притихли, то ли загипнотизированные моим полемическим задором, то ли чтобы избежать лишних шумов при записи на магнитофон. Но вероятнее всего, из моей спонтанной речи, они поняли, что ничего вразумительного я не скажу. Тем не менее, они меня благодарили! Уж не знаю, за что.