Толмач

К моменту отъезда этой группы из Союза, война кончилась триумфальной победой Израиля. Аргентинцы радовались, как будто они вместе с Моше Даяном занимали высоты и десантировались на иорданской земле. На прощальный ужин один из них, съездив в посольство, привез бандонеон, оригинальный вид гармоники. На следующий день мне пришлось самой отвозить ее обратно в посольство, так как был ранний рейс, и турист уже не успевал вернуть инструмент. В ресторане был устроен аргентинский вечер танго под музыку Пьяццоло. Нашлась, конечно, пара, прошедшая специальный курс обучения искусству этого танца, и я впервые увидела и навсегда полюбила настоящее аргентинское танго. Хотя, надо сказать, сам композитор называл свои вариации "танго нуово" (новое танго), что у многих соплеменников, борцов за чистоту традиций, долго вызывало неприятие. Ну, это так, к слову.

Возвращаясь к тем далеким теперь дебатам, первым в моей жизни с иностранцами, признаюсь, что с тех пор мне пришлось более внимательно следить за хроникой политических событий, «быть в курсе» и «держать руку на пульсе», как любили выражаться в то время.

12. Шампанское и соленые огурцы

Еще одна история с другой аргентинской группой, история скорее смешная. Как-то после длинного путешествия по столицам союзных республик прилетаю с группой человек 30 в Ленинград. Северная столица – последний город в нашем маршруте. Рано утром вылет сначала в Мадрид, потом в Буэнос Айрес.

Устала до предела. Во всех городах нужно было переводить с утра до вечера: местных переводчиков испанского языка тогда нигде не было. А еще куча проблем по пути, на остановках, в гостиницах и мотелях. У меня всего час с небольшим на отдых, потом долгий прощальный ужин с разговорами, обменом впечатлениями, спорами и т. д. Мечтаю добраться до номера, плюхнуться на кровать и поспать. Но надо написать (как тогда требовалось) список группы с паспортными данными, в двух экземплярах для Аэрофлота, расплатиться по чекам с гостиницей, отдать список номеров подносчикам багажа, перезвонить в автобазу, уточнить и подтвердить время подачи автобуса к гостинице в аэропорт и конечно, заказать меню торжественного ужина, на который всегда выделялись по смете дополнительные финансы. Да, да, дорогие мои коллеги, современные гиды-переводчики, вы – счастливчики: проблемы, кроме ваших профессиональных, решаются без вашего участия. А в наше время вся ответственность по всем пунктам обслуживания иностранных туристов лежала на нас, бедолагах. Пардон за старческое ворчанье.

Итак, преодолевая накопившуюся за месяц усталость, бреду к метрдотелю, чтобы заказать ужин. Он флиртует, обнимая какую-то блондинку, занят, стало быть. Почувствовав, возможно, мой напряженный взгляд на своем позвоночнике, поворачивается, и, не снимая довольной улыбки, направляет меня к старшему официанту. Подхожу, вижу парня с типичным выражением на физиономии, где плохо скрытое брезгливое презрение к надоевшим клиентам смешивается с затаенной надеждой получить чаевые или что-нибудь украсть, не додав заказанное. Вдобавок, человек явно «под шафе». Икая и слегка покачиваясь, он записывает огрызком карандаша на клочке бумаги меню, уверяя, что все будет по первому разряду. Я диктую: салат «оливье» (который, как известно, во всем мире проходит под названием «русский), соленые огурцы, шпроты (почему-то их жуть как любили все иностранцы), на горячее бефстроганов (коли уж рядом с дворцом Строганова проживаем), на десерт кофе и мороженое (и тогда, и сейчас очень ценимое зарубежными гостями). Из напитков Шампанское и красное сухое вино, только не холодное. «Да, не забудьте, пожалуйста» – повторяю я уже на выходе из ресторана. – соленые огурцы, обязательно». Дело в том, что лидер группы, сеньор Фортунато Перусин, за время нашего длинного путешествия, стал большим поклонником советского шампанского и соленых огурцов. Кроме того, будучи итальянских кровей, он считал себя большим знатоком вин и всегда требовал, чтобы красное сухое вино подавалось не охлажденным, а непременно заранее вытащенным из холодильника, комнатной температуры. Сомневаясь в моторной памяти официанта, и в записях, сделанных на истлевающем в его потных руках клочке бумаги, возвращаюсь и повторяю заказ еще раз, снова упирая особо на соленых огурцах и напитках не охлажденных, имея в виду красное вино. Официант, слегка протрезвев, переспрашивает удивленно: «Шампанское и соленые огурцы?». Я раздражаюсь, злюсь, что времени на отдых не остается. «Да, – рявкаю, – шампанское и соленые огурцы».