Том 1. Греция

Электра, вестник

Х. – Но чу!

⁷⁴⁰ Я слышу крик, подруги; или мне
Почудилось? Он как подземный гром!
Донес встающий ветер внятный звук.
Электра! Госпожа! Покинь свой дом!
Э. – Что, что, подруги? как свершился бой?
Х. ⁷⁴⁵ – Не знаем; но звучал нам смертный стон.
Э. – Звучал и мне: далекий, но звучал.
Х. – Аргивянин кричал или друзья?
Э. – Не знаю: вдалеке не различить.
Х. ⁷⁵⁰ – Ты мне вещаешь смерть – да будет смерть!
Э. – Помедли: не ясна еще судьба.
Х. – Ясна: мы все погибли! Где гонцы?
Э. – Придут: убить царя не легкий труд.
В. – С победой вас, о дочери Микен
⁷⁵⁵ И все друзья, – победа за Орестом!
Убийца Агамемнона Эгисф
Простерт во прахе. Чествуйте богов!
Э. – Но кто ты? Веры нет твоим словам.
В. – Служитель брата: посмотри, признай!
Э. ⁷⁶⁰ – О дорогой! испуг мне помешал
Узнать твое лицо. Да, это ты;
Так повтори: погиб злодей отца?
В. – Погиб; скажи, и снова повторю.
Х. – О весть, о бог, о Правды зрячий взор!
Э. ⁷⁶⁵ – Но как Орест нанес ему удар?
Скажи: я обо всем желаю знать.
В. – Когда мы вышли из твоих сеней,
То двинулись проезжей колеей
Туда, где именитый царь Микен
⁷⁷⁰ В своем саду над берегом ручья
Срезал цветущий мирт на свой венок.
Он крикнул нам: «О странники, привет!
Откуда вы, и кто вы, и куда?»
«Мы фессалийцы, – отвечал Орест, —
⁷⁷⁵ И к Зевсу в Пису с жертвою идем».
Эгисф, услыша это, молвил так:
«Останьтесь, гости, на моем пиру:
Я нынче нимфам приношу тельца;
Вы завтра утром снова троньтесь в путь,
⁷⁸⁰ А нынче дом мой ожидает вас».
И за руку берет нас, и ведет,
Не слушая отказов, за ограду.
Когда вошли мы в сени, он велит
Подать воды – омыть своих гостей,
⁷⁸⁵ Чтоб с чистыми руками им предстать
У алтаря. Орест ему в ответ:
«Мы только что омылись у ручья
И мы готовы к жертве, если царь
Сзывает к ней и граждан и гостей».
⁷⁹⁰ Эгисф не спорит. Царские рабы,
Хранительные копья отложив,
Хватаются за нужные дела:
Ведут тельца, несут в корзине нож,
Огонь разводят, ставят к очагу
⁷⁹⁵ Котлы из бронзы, – дом гремит, как гром.
Муж матери твоей, святым зерном
Алтарь осыпав, возглашает так:
«О нимфы скал, пусть не в последний раз
⁸⁰⁰ Мы с Тиндаридой жертвами вас чтим,
Себе на благо и врагам во зло!» —
То есть, тебе с Орестом. А Орест
Молился, но безгласно, об ином —
Об отчем доме. Взявши длинный нож,
Эгисф срезает тельчей шерсти клок,
Ее бросает в пламя алтаря
⁸⁰⁵ И вскинутого слугами тельца
Разит в затылок. А потом сказал:
«Две славы есть у фессалийских рук —
Уздать коней и свежевать быков;
⁸¹⁰ Возьми же, странник, нож и докажи,
Что не напрасна эта похвала!»
Орест берет дорийский крепкий нож,
Расстегивает и роняет плащ,
Зовет Пилада к помощи, а слуг
⁸¹⁵ Всех отстраняет, за ноги тельца
Берет, с размаху вспарывает жир
И, обнажив от шкуры торс быстрей,
Чем конник дважды огибает круг,
Вскрывает взгляду внутренность. Эгисф
⁸²⁰ Берет в ладони печень. Лопастей
В ней не было, а жила и пузырь
Срослись, суля смотрящему беду.
Царь помрачнел лицом. Тогда Орест:
«Чем ты смущен?» – «О странник, я боюсь
⁸²⁵ Засады у дверей. Мой злейший враг,
Сын Агамемнона, еще в живых».
Орест в ответ: «Ты царь, а он беглец:
Тебе ль бояться? Прикажи подать
Мне фтийский нож дорийского взамен —
⁸³⁰ Я вскрою грудь, и добрым станет мир!»
Он рубит. В руки внутренность схватив,
Эгисф над нею голову склонил.
Тогда Орест, привставши на носки,
Бьет в позвонок, дробит ему хребет,
⁸³⁵ Тот, рухнув, бьется телом вверх и вниз
И в корчах принимает злую смерть.
Рабы хватают копья и толпой
Бросаются на них двоих; но те
Стоят, бесстрашно выставив клинки.
⁸⁴⁰ Орест кричит напавшим: «Я не враг
Ни гражданам, ни челяди моей,
А эта смерть – лишь месть за смерть отца:
Не троньте нас, Атридовы рабы,
Я – злополучный ваш Орест!» И вот
⁸⁴⁵ Они сдержали копья, и один
Старик, давно служивший во дворце,
Его признал. Все в радости кричат
И возлагают на него венок.
Теперь и сам он шествует сюда
⁸⁵⁰ Явить, как лик Горгоны, труп Эгисфа,
Чья кровь была лихой лихвой за кровь.