Том 1. Лирические произведения

Так я выпросил встречу, молясь и кощунствуя,
и меня в грузовик подсадила мольба,
ангел холода пел надо мной до бесчувствия,
опахалом касаясь усталого лба.

И когда я совсем потерял осязание

у знакомых дверей, у земного огня, —
чьи-то пальцы, как пальмы, расцветшие заново,
прикоснулись и к жизни вернули меня.

И три ночи мы видели сон одинаковый,

и три дня мы делили вино и еду,
и не ведали неба, покрытого знаками,
по ночам предвещавшего людям беду.

Мы ходили во сне только вместе и об руку,

как корабль сновидений стояла кровать.
Было дело — высокому темному облаку
от воздушных налетов наш дом прикрывать.

Там борьба продолжалась — огромная, трудная,

поединок не кончился, бой не затих,
но ворочались в просинях панцири трубные,
легионы выстраивал Архистратиг.

И когда я вернулся, неся твою заповедь,

в наши темные щели, лишенные дня, —
Человеческий Враг, показавшись на западе,
бесполезную молнию бросил в меня.

12

Как в книге Бытия, все есть: и гром и трубы.
Есть первая строка: «В начале слово бе».
Тем словом я дышу и, отдаляя губы,
библейское «люблю» я приношу тебе.

Груба скрижаль судьбы: «Даем и отбираем».

Так сказано и встарь: «Я создал — я изгнал».
Но без изгнанья Рай нам не казался б раем,
но без потопа мир о радуге б не знал.

Недаром из ребра творилась Ева богом,

а не из дерева познания добра, —
так пусто ощущать отсутствие под боком
моей ее руки, как моего ребра.

Не я один, а все не могут жить отдельно,

и каждая душа тоскует о своем.
Как ни жесток был тот, кто нас лишил Эдема,
но, изгоняя двух, он изгонял вдвоем.

Не для того ли, чтоб под топот волн потопа

переплывать с тобой, вдвоем, совместный путь,
или, на сушу став, с тобой ступать по тропам,
или в твоих руках навеки утонуть?

Не я один, а все — и на земле и в небе,

воюя, молят жизнь о самом дорогом,
и целый фронт стоит в мечтаниях о Еве,
и думая: «Люблю», — командует: «Огонь!»

13