Том 1. Очерки Боза. Мадфогские записки

— Так неожиданно,— сказал Септимус Хикс.

— Понимаете, так странно — обращаться ко мне,— сказал Тибс.

— В общем и целом — необыкновенно! — воскликнул престарелый жуир, и все трое рассмеялись.

— Послушайте,— начал Тибс, притворив открытую было дверь и давая полную волю подавляемому дотоле смеху.— Меня беспокоит одно — что все-таки скажет его отец?

Мистер Септимус Хикс поглядел на мистера Колтона.

— Да, но смешнее всего то,— произнес последний, в свою очередь поддаваясь веселью,— что у меня нет отца. Хе-хе-хе!

— У вас-то отца нет, зато у него есть,— сказал Тибс.

— У кого? — поинтересовался мистер Септимус Хикс.

— Как у кого? У него.

— У кого — у него? Вам известна моя тайна? Вы обо мне говорите?

— О вас? Нет. Вы же знаете, о ком я говорю,— отвечал Тибс, выразительно подмигивая.

— Ради бога, о ком вы говорите? — спросил мистер Колтон, которого, как и Септимуса Хикса, эта путаница совсем сбила с толку.

— О мистере Симпсоне, разумеется,— ответил Тибс.— О ком же еще?

— Я понял все,— сказал любитель Байрона,— Симпсон завтра утром женится на Джулии Мейплсон.

— Само собой,— ответил Тибс с глубоким удовлетворением,— конечно, женится.

Потребовался бы карандаш Хогарта, чтобы изобразить — наше слабое перо не в силах его описать — выражение появившееся на лицах мистера Колтона и мистера Септимуса Хикса при этом неожиданном заявлении. Равным образом невозможно описать,— хотя, быть может, наши читательницы без труда вообразят,— к каким хитростям прибегли три красавицы, чтобы так прочно поймать каждая своего поклонника. Каковы бы ни были их уловки, они увенчались успехом. Мать прекрасно знала, что ее дочери собираются выйти замуж, а дочки равным образом были осведомлены о намерениях своей достопочтенной родительницы. Однако будет приличнее, решили они, если каждая притворится, будто ничего не знает о двух других помолвках; было также желательно устроить все свадьбы в один и тот же день, чтобы один из тайных союзов, став явным, не повлиял неблагоприятным образом на другие. Отсюда недоразумение между мистером Колтоном и мистером Септимусом Хиксом, и отсюда же предварительный уговор с неосторожным Тибсом.

На следующее утро мистер Септимус Хикс вступил в брак с мисс Матильдой Мейплсон. Мистер Симпсон также соединился «священными узами» с мисс Джулией, посаженым отцом которой был Тибс — «впервые в этой роли». Мистер Колтон, не столь пылкий, как эти молодые люди, был порядком обескуражен двойным открытием, и поскольку он затруднялся найти человека, который вручил бы ему его невесту, он подумал, что лучший выход из создавшегося положения — вовсе от нее отказаться. Его нареченная, однако, «воззвала», как выразился ее адвокат на слушании дела «Мейплсон против Колтона — нарушение брачного обязательства», «с разбитым сердцем к поруганным законам своей страны». Ей было присуждено возмещение ущерба в размере одной тысячи фунтов, каковую сумму несчастному дверному молотку и пришлось уплатить. Мистер Септимус Хикс как-то ушел на больничный обход, да так и не пришел обратно. Его оскорбленная жена проживает в настоящее время с матерью в Булони. Мистеру Симпсону, имевшему несчастье потерять жену через шесть недель после свадьбы (она сбежала с офицером, пока супруг ее временно пребывал во Флитской тюрьме, куда попал, не будучи в состоянии оплатить счетец, представленный ее модисткой) и лишенному наследства отцом, который вскоре после этого умер, посчастливилось, однако, найти постоянную работу в модной парикмахерской, поскольку уход за волосами был наукой, к которой он всегда проявлял большой интерес. Занимаемая должность, естественно, открывала перед ним широкие возможности для ознакомления с обычаями и образом мыслей избранных кругов английской аристократии. Этому счастливому обстоятельству мы обязаны появлением блестящих творений гения, его великосветских романов, которые, пока существует тонкий вкус — враг литературы, испорченной романтическими преувеличениями, чопорностью или пошлыми шутками,— будут неизменно поучать и развлекать мыслящую часть общества.

Остается добавить, что в результате этого нагромождения неурядиц пансион бедной миссис Тибс лишился всех своих обитателей, за исключением одного, без которого она как раз могла бы обойтись,— ее мужа. Несчастный вернулся домой после свадьбы в состоянии легкого опьянения и под влиянием винных паров, возбуждения и отчаяния дошел до того, что осмелился перечить своей разгневанной супруге. С этого рокового часа ему было предписано питаться на кухне, пределами которой его остроумие и будет отныне ограничено: по приказанию миссис Тибс туда перенесена для его исключительного пользования складная кровать. Возможно, что в этом уединении он сможет, наконец, докончить свой анекдот о волонтерах.

В утренних газетах снова появилось объявление. Описание его результатов откладывается до следующей главы.

2