Том 1. Повести и рассказы.

Но ведь В.Вересаев в данном случае и не претендовал на создание научной биографии великого поэта, что специально отметил в предисловии. Даже в сборнике своих статей о Пушкине «В двух планах» (1929) он счел нужным недвусмысленно заявить: «Я не исследователь и не критик по специальности». В.Вересаев смотрел на Пушкина как художник и не стремился анализировать его творчество, а старался дать представление о повседневной жизни поэта, пытался воспроизвести его характер, образ — как это и полагается, скажем, в романе. Только вот роман вышел необычным по форме. Однако В.Вересаеву казалось, что монтаж свидетельств современников дает яркое представление о «живом Пушкине, во всех сменах его настроений, во всех противоречиях сложного его характера, — во всех мелочах его быта...» Причем сам автор монтажа подчеркивал в предисловии, что «многие сведения, приводимые в этой книге, конечно, недостоверны и носят все признаки слухов, сплетен, легенды. Но ведь живой человек характерен не только подлинными событиями своей жизни, — он не менее характерен и теми легендами, которые вокруг него создаются, теми слухами и сплетнями, к которым он подает повод. — критическое отсеивание материала противоречило бы самой задаче этой книги».

Отвергая «лишь явно выдуманное», В.Вересаев писал не монографию о Пушкине, а своеобразное художественное произведение, воссоздающее «пушкинскую легенду», смесь фактов и рожденных современниками вымыслов, из которой возникает образ «невыразимо привлекательного и чарующего человека». Это, так сказать, вересаевский Пушкин, одна из возможных версий, как выдвинул свою, версию Моцарта и Сальери сам Пушкин в его знаменитой «маленькой трагедии», как предлагал свою версию Кутузова и Наполеона Л.Толстой, а М.Булгаков — Мольера. Недавно А.Штейн так и назвал пьесу о Блоке — «Версия». Трудно оспаривать право художника на собственное отношение к изображаемому, даже если изображается крупная историческая фигура.

Право на свой взгляд вовсе не означает, конечно, что автор романа или пьесы свободен от обязанности тщательно изучить биографию и деяния своего героя. И уж В.Вересаева-то меньше всего можно заподозрить в поверхностном знакомстве с жизненным и творческим путем Пушкина. Со свойственной ему редкой добросовестностью он самым внимательным образом освоил все известное о великом поэте. И не только освоил, но и выдвинул немало оригинальных трактовок пушкинских произведений, предложил ряд любопытных уточнений в биографии Пушкина. О детальном изучении пушкинского наследия говорит такой, например, выразительный факт: в двадцатые годы В.Вересаев посещал кружок ведущих наших пушкинистов, они собирались раз в две недели, вместе читали «Евгения Онегина» и так тщательно обсуждали каждую строчку, что за два года успели пройти всего три главы. В.Вересаевым написано более двух десятков статей о Пушкине, комментарии к изданию его произведений, двухтомник литературных портретов «Спутники Пушкина», неоднократно выходила отдельной книгой и биография великого поэта, подготовленная В.Вересаевым. Многие годы он возглавлял Пушкинскую комиссию Союза советских писателей. Но даже в этой своей, казалось бы, литературоведческой работе В.Вересаев смотрел на Пушкина глазами художника, сочетая знание с интуицией, объективный взгляд с глубоко личным отношением. А уж в книге «Пушкин в жизни» этот художнический подход к материалу был основным, хотя по внешнему впечатлению она больше похожа на научный труд.

Этот необычный жанр книги и смутил исследователей, оценивших ее как факт науки, а не писательского творчества. Читатели же, не вдававшиеся в тонкости жанровых особенностей, восприняли книгу, по словам одного из рецензентов, именно как «увлекательнейшее художественное произведение».

Предложенный В.Вересаевым своеобразный жанр монтажа документов и фактов сегодня уже узаконен в литературе — в таком ключе написана, к примеру, целая серия пьес М.Шатрова о В.И.Ленине, — а тогда это был новаторский шаг, но для В.Вересаева по-своему логичный и закономерный. В этом нетрудно убедиться, обратившись к особенностям его стиля, к его художнической манере.

В.Вересаева называли писателем-общественником. В его произведениях все внимание обычно сосредоточивалось на идейных исканиях героев, а излюбленной формой повествования оказывался диалог, жаркий спор героев о жизни, о политике, о проблемах социально-экономических. Такая всепоглощающая устремленность на решение социальных проблем приводила иногда даже к тому, что философ, общественник, публицист побеждал в его творчестве художника. Произведения В.Вересаева порой привлекали внимание не столько яркостью образов и языка, тонкостью психологического рисунка, сколько остротой и глубиной постановки социальных проблем.