Том 1. Стихотворения 1838-1855

Чуть-чуть не говоря: «Ты сущая ничтожность!»,
Стихов моих печатный судия
Советует большую осторожность
В употребленьи буквы «я».
Винюсь: ты прав, усердный мой ценитель
И общих мест присяжный расточитель, –
Против твоей я публики грешу,
Но только я не для нее пишу.
Увы! писать для публики, для света –
Удел не русского поэта…
Друзья мои по тяжкому труду,
По Музе гордой и несчастной,
Кипящей злобою безгласной!
Мою тоску, мою беду
Пою для вас… Не правда ли, отрадно
Несчастному несчастие в другом?
Кто болен сам, тот весело и жадно
Внимает вести о больном…

«Зачем насмешливо ревнуешь…» *

Зачем насмешливо ревнуешь,
Зачем, быть может, негодуешь,
Что музу темную мою
Я прославляю и пою?

Не знаю я тесней союза,

Сходней желаний и страстей –
С тобой, моя вторая муза,
У музы юности моей!

Ты ей родная с колыбели…

Не так же ль в юные лета
И над тобою тяготели
Забота, скорбь и нищета?

Ты под своим родимым кровом

Врагов озлобленных нашла
И в отчуждении суровом
Печально детство провела.

Ты в жизнь невесело вступила…

Ценой страданья и борьбы,
Ценой кровавых слез купила
Ты каждый шаг своей судьбы.

Ты много вынесла гонений,

Суровых бурь, враждебных встреч,
Чтобы святыню убеждений,
Свободу сердца уберечь.

Но, устояв душою твердой,

Несокрушимая в борьбе,
Нашла ты в ненависти гордой
Опору прочную себе.

Ты так встречаешь испытанья,

Так презираешь ты людей,
Как будто люди и страданья
Слабее гордости твоей.

И говорят: ценою чувства,

Ценой душевной теплоты
Презренья страшное искусство
И гордый смех купила ты.

Нет, грудь твоя полна участья!..

Когда порой снимаешь ты
Личину гордого бесстрастья,
Неумолимой красоты,

Когда скорбишь, когда рыдаешь

В величьи слабости твоей –
Я знаю, как ты проклинаешь,
Как ненавидишь ты людей!

В груди, трепещущей любовью,

Вражда бесплодно говорит,
И сердце, обливаясь кровью,
Чужою скорбию болит.

Не дикий гнев, не жажда мщенья

В душе скорбящей разлита –
Святое слово всепрощенья
Лепечут слабые уста.

Так, помню, истощив напрасно

Всё буйство скорби и страстей,
Смирялась кротко и прекрасно
Вдруг Муза юности моей.

Слезой увлажнены ланиты,

Глаза поникнуты к земле,
И свежим тернием увитый
Венец страданья на челе…

Секрет * (Опыт современной баллады)

1