Том 1. Стихотворения 1904-1916

Смеюности смеюнности, смеянности смеяности, смеюнчики, смешики. Смешунки смеень. Смеянец смеямице осмеятва смеюнность. Смеянил смеючик.

О, иссмейся усмеяльно, смех усмейных смехачей!

О, смеянств смеючий смех, смех усмейных смеячей!

О, смеяльностей смеяльных смех рассмейных смехачей!

О, смеянствуйте смеянно смех смеяльных рассмеянств!..

1907–1908

<Заклятие смехом>

О, рассмейтесь, Смехачи!
О, засмейтесь, Смехачи!
О, рассмейся засмеяльно, смех усмейных смеячей!
О, засмейся усмеяльно, смех рассмейных смеячей!
Смейево, смейево,
Смешики, смешики,
Смеюнчики, смеюнчики,
Усмей,
Осмей,
Смехири,
Смехири.
О, засмейтесь, Смехачи!
О, рассмейтесь, Смехачи!

31 мая 1918.

Нижний

«С журчанием, свистом…»

С журчанием, свистом
Птицы взлетать перестали.
Трепещущим листом
Они не летали.
И, как высокое крыло
Ночного лебедя грозы,
Птица-облако нашло,
Бросая сумрак на низы.
Тянулись таинственно перья
За темным широким крылом.
Беглец науки лицемерья,
Я мраку скакал напролом.

1912

Бех

Но та земля забыла смех.
Лишь в чумный месяц всадник несся
И кости бешено кричали: бех! –
Одеты зелению проса.
Растет на гривах и на грязях
Трава полезная при мазях.
И есть рассказ о старых князях:
Когда дед лет был меньше стар,
Здесь дралась русь с гурьбой татар.
Одни устало полегли,
Блестели черные затылки
И холодели взоры пылки.
Остались живы, кто могли.
С вязанкой жалоб и невзгод
Пришел на смену новый год.
И отроки, держа свирели,
К нему таинственно летели,
Про тлен минувшего запели.

1913

<Курган>

Копье татар что грубо трогало,
На землю с тихим стоном клонится.
Но всю страну разграбив догола,
Бежала прочь Сибири конница.

Хранил железный лик Еврея
Курганный воин, умирая.
Молчит земля. Свист суслика, его нора и –
Курганный день идет скорее.

Свинец костей, как примесь Цеппелина,
Несется в небо. В лодке немчик.
И оловом костей забита та долина,
Забит и глаз предсмертный жемчуг.

25 августа 1915

Копье татар чего ни трогало,
Бессильно все на землю клонится.
Раздевши мирных женщин догола,
Бежит в Сибирь Сибири конница.
Курганный воин, умирая,
Сжимал железный лик еврея.
Молчит земля. Свист суслика, нора, и
Курганный день течет скорее.
Свинец костей, как примесь Цеппелина,
Несется в небо, в лодке немчик.
Но костью забита та долина,
И в гробовых ресницах жемчуг.
И вечер вепрем-секачом
Бежит над старою долиной.
И голос, брошенный мечом,
Несется просьбой: чаша, минуй!
И сусличья семья подымет стаю рожиц.
Несется конь, похищенный цыганом.
Лежит суровый запорожец.
Часы столетий над курганом.

1915

«Где зверь напишет кровью…»