Том 1. Стихотворения 1906-1920

«Я помню первый день, младенческое зверство…»

Я помню первый день, младенческое зверство,
Истомы и глотка божественную муть,
Всю беззаботность рук, всю бессердечность сердца,
Что камнем падало — и ястребом — на грудь.

И вот — теперь — дрожа от жалости и жара,

Одно: завыть, как волк, одно: к ногам припасть,
Потупиться — понять — что сладострастью кара —
Жестокая любовь и каторжная страсть.

4 сентября 1917

Петров конь роняет подкову (отрывок)

И, дрожа от страстной спеси,
В небо вознесла ладонь
Раскаленный полумесяц,
Что посеял медный конь.

Сентябрь 1917

«Тот — щеголем наполовину мертвым…»

Тот — щеголем наполовину мертвым,
А этот — нищим, по двадцатый год.
Тот говорит, а этот дышит. Тот
Был ангелом, а этот будет чертом.

Встречают-провожают поезда

И….. слушают в пустынном храме,
И все глядит — внимательно — как даме —
Как женщине — в широкие глаза.

И все не может до конца вздохнуть

Товарищ младший, и глотает — яро,
Расширенными легкими — сигары
И города полýночную муть.

И коротко кивает ангел падший,

Когда иссяк кощунственный словарь,
И расстаются, глядя на фонарь,
Товарищ старший и товарищ младший.

6 сентября 1917

«Ввечеру выходят семьи…»

Ввечеру выходят семьи.
Опускаются на скамьи.
Из харчевни — пар кофейный.
Господин клянется даме.

Голуби воркуют. Крендель

Правит триумфальный вход.
Мальчик вытащил занозу.
— Господин целует розу. —

Пышут пенковые трубки,

Сдвинули чепцы соседки:
Кто — про юбки, кто — про зубки.
Кто — про рыжую наседку.

Юноша длинноволосый,

Узкогрудый — жалкий стих
Сочиняет про разлуку.
— Господин целует руку.

Спят  . . . . . ., спят ребята,

Ходят прялки, ходят зыбки.
Врет матрос, портной горбатый
Встал, поглаживая скрипку.

Бледный чужестранец пьяный,

Тростью в грудь себя бия,
Возглашает: — Все мы братья!
— Господин целует платье.

Дюжина ударов с башни

— Доброй ночи! Доброй ночи!
— Ваше здравие! За Ваше!
(Господин целует в очи).

Спит забава, спит забота.

Скрипача огромный горб
Запрокинулся под дубом.
— Господин целует в губы.

6 сентября 1917

«И вот, навьючив на верблюжий горб…»

И вот, навьючив на верблюжий горб,
На добрый — стопудовую заботу,
Отправимся — верблюд смирен и горд —
Справлять неисправимую работу.

Под темной тяжестью верблюжьих тел —

Мечтать о Ниле, радоваться луже,
Как господин и как Господь велел —
Нести свой крест по-божьи, по-верблюжьи.

И будут в зареве пустынных зорь

Горбы — болеть, купцы — гадать: откуда,
Какая это вдруг напала хворь
На доброго, покорного верблюда?

Но, ни единым взглядом не моля,

Вперед, вперед, с сожженными губами,
Пока Обетованная земля
Большим горбом не встанет над горбами.

14 сентября 1917

«Аймек-гуарузим — долина роз…»