Том 1. Стихотворения

Дымилось небо, как лесной пожар.
Откуда тучи брались, неизвестно.
И день блестел на лезвии ножа
Беспечно, безвозвратно и прелестно.

Я звал Тебя, весна слегка мычала,
Быть может, день или уже года,
Но ты молчала, пела, отвечала
И разговаривала как всегда.

Летели дни, качались и свистели,
Как бритва на промасленном ремне,
И дождики, что легкие метели,
Кружились надо мною и во мне.

Пропала ты! Ты растворилась, Белла,
В воздушной кутерьме святых ночей.
Мечта, почто пред жизнию робела –
Ужасной лампы в тысячу свечей?!

Раздваивается на углу прохожий,
Растраивается на другом углу.
В ушко мне ветер входит – как в иглу.
Он воздухом сшивает наши кожи…

Я с улицы приоткрываю дверь
И снова вижу улицу за дверью.
Была ли жизнь? Была; их было две:
Два друга, два мошенника, две пери.

Так клоун клоуна пустою палкой бьет,
Довольные своим ангажементом,
Иль гоночный автомобиль ревет
От сладкой боли под рукой спортсменки.

Но клоуны дерутся, не сердясь,
И в гонщиц влюблены автомобили.
И мы, в свое отечество рядясь,
Не франтами всегда ль пред Вами были?

1926

«На! Каждому из призраков по морде…» *

А. Гингеру

На! Каждому из призраков по морде.
По туловищу. Будут руки пусть.
Развалятся, отяжелевши, орды.
Лобзанья примут чар стеклянных уст.

Бездумно дуя голосом, падут,
Как дождь, как пепел, как пальто соседа.
Понравятся, оправятся, умрут.
Вмешаются в бессвязную беседу.

Пусть синий, пусть голубизны голяк
Их не узнает, как знакомый гордый,
Зад – сердца зад – публично заголя,
Но кал не выйдет, кал любови – твердый.

Они падут, они идут, иду.
Они родились по печаль полена.
Они в тебе, они в горбе, в аду –
Одиннадцать утерянных колена.

Париж, ноябрь 1924

«Воро́та-ворота визжат как петел…» *

Воро́та-ворота визжат как петел
Как петли возгласили петухи
Свалился сон как с папиросы пепел
Но я противен я дремлю хи! хи!
Который час каморы иль амура
Но забастовка камерных часов
Лишь кот им злостно подражает: ммурра!
Спишь и не спишь. Немало сих особ
Валюсь как скот под одеялом тая
Как сахар в кипяченом молоке
Как ток палящий на продукт Китая
Шасть мочится латунной по руке
И я храплю простой солдат в душе
Сигнув от неприступного постоя
Хозяйка повторяет букву «ше»
Зане се тише но теперь не стоит

1. XI.1924. На улице

Musique juive *