Том 10. Пьесы, написанные совместно

Марья Петровна. Все видела. Что это значит, скажи мне, сделай милость! Варя. Ничего не значит и ничего не скажу тебе. И не спрашивай, и чтоб ни слова об этом.

Марья Петровна. Но послушай, Варюшка…

Варя(зажимая ей рот). Ни слова, а то сейчас убегу. (Прислушиваясь.)Кто-то идет.

Марья Петровна(взглянув в сторону). Идет Александр и с ним Вершинский.

Варя. Не покажусь ни за что, ни за что, я спрячусь.

Марья Петровна. Ну, хорошо, мы после поймаем Александра Львовича одного.

Обе уходят направо; входят Ашметьев и Вершинский.

Явление седьмое

Ашметьев и Вершинский.

Вершинский. Я к вам с приглашением, Александр Львович. На этой неделе назначен съезд сельских хозяев у Кирилла Максимыча, так мы вас просим приехать.

Ашметьев. Для чего этот съезд?

Вершинский. Для изыскания средств, как увеличить доходность наших имений.

Ашметьев(со смехом). «Для увеличения доходности». Ну, так поверьте мне, что я на этом съезде буду лишний… Креме того, я человек усталый, разбитый и приехал в деревню только за тем, чтоб отдыхать.

Вершинский. Мы вас особенно не затрудним, мы и рассчитывать не смеем, чтобы вы приняли участие в наших работах; мы только ждем от вас советов, указаний. Вы большую часть прожили за границей, видели многое, что там лучше, чем у нас.

Ашметьев. Да, я видел, но только не то, что вам нужно. Я человек дореформенный, я учился за границей только изящно проживать деньги.

Вершинский. Да, в таком случае, конечно…

Ашметьев. Впрочем, не думайте, чтоб была совершенно пуста моя жизнь, или, лучше сказать, наша жизнь, потому что я не один. Мы начинали жизнь горячо, рыцарями; все, что давалось идеализмом и романтизмом, переживали страстно.

Вершинский. Да, то есть вы, в промежутках между романтическими похождениями и приключениями, занимались эстетикой и философией.

Ашметьев. Это отчасти правда: были и увлечения, и просто глупости, и даже грехи.

Вершинский. Вы об себе довольно откровенно выражаетесь.

Ашметьев. К чему же маскироваться, да уж и поздно. Но не одна только философия и эстетика занимали нас; мы сочувствовали и политическому росту народов, и если не участвовали в истории Европы последних лет, то переживали ее довольно болезненно. И я не скажу, чтобы мы были совсем лишние в своем отечестве. Прямой же практической пользы, я признаюсь, от нас мало: мы не деятели. Мы начинали горячо, а теперь кончаем разочарованием. сомнениями и раскаянием. Мы начинали Шиллером, а кончаем Шопенгауэром.

Вершинский. Очень, очень грустно. Вы приезжайте хоть посмотреть на нас, увидите много оригиналов.

Ашметьев. Постараюсь, постараюсь приехать. Вы так хлопочете о хозяйстве, у вас значительное имение?

Вершинский. Очень незначительное; но это нисколько не мешает изучать хозяйство; притом же у меня в виду невеста с имением, так я даже обязан быть хорошим хозяином.

Ашметьев. Вы женитесь? Любопытно знать, как вы, молодые люди, нынче женитесь.

Вершинский. Точно так же, как и вы, с тою только разницей: мы не так богаты нежными чувствиями. Жизнь коротка, задачи так велики; мы люди, призванные к общественной работе, или, лучше сказать, перестройке, — нам некогда млеть и утопать в личном счастии.

Ашметьев. Значит, вы смотрите на брак…

Вершинский. Как на физиологическую потребность. Вообще женщина с ее нервами, с ее ахами и охами представляется мне существом не очень высоким. Конечно, бывают из них и выродки, но они-то нам и не нужны. И потому-то я задумал жениться на девушке очень обыкновенной, не только без всяких высших вопросов в голове, но даже без образования, чтобы как можно менее тратить моего времени на женщину.

Ашметьев. Значит, вы нисколько не увлечены вашей невестой, нисколько ее не любите? Неужели вы так уж никогда не увлекались, не вздыхали?

Вершинский. Можете ли вы так думать? Я ведь не урод нравственный: будучи гимназистом, и я заплатил дань идеализму.

Ашметьев. Мы не только гимназистами, а и долго после с ума сходили. Вершинский. Вот за это-то мы теперь и платимся; результатом ваших увлечений были: запущенность имений и расстройство сельского хозяйства. Ашметьев. Значит, вы женитесь по расчету?

Вершинский. Не совсем по расчету, но я вам повторяю: класть всю душу в ухаживание за женщиной нам нельзя, наше призвание, наше служение тоже требует увлечения. Поправлять исторические ошибки нелегко.

Ашметьев. Да, конечно. Пойдемте, я вас передам жене; мне нужно отправить письмо на почту.

Вершинский. Не беспокойтесь обо мне, я погуляю по парку, это полезно перед обедом.

Уходят. Входят Марья Петровна и Варя.

Явление восьмое

Марья Петровна, Варя, потом Вершинский.