Том 11. Из Багдада в Стамбул. На Тихом океане: рассказы

— Он-то? Трус! А давайте после еды скатаем на конке в Багдад и купим себе одежду!

— Давайте, это важное дело. Одновременно мне нужно там кое-что узнать, найти покупателей на товары мирзы, которые я привез от него.

— О! Что же там?

— Отличные вещи, которые уйдут за бесценок. Если бы я был богатым человеком, то купил бы все.

— Ну, назовите хоть что-нибудь!

Я достал составленный на персидском перечень и зачитал Линдсею.

— О! И сколько же это все стоит?

Я назвал сумму.

— Так дешево?

— Дешево, если даже удвоить цену.

— Отлично. Искать не надо. Я знаю человека, который это купит.

— Вы знаете? Кто же это?

— Дэвид Линдсей, сэр! Годится?

— Если так, то вы снимете с меня тяжелый груз. Но как с деньгами? Ведь с мирзой сразу же нужно расплатиться.

— Деньги есть. У Дэвида Линдсей-бея столько наберется.

— Какое счастье! Будем считать вопрос решенным. Теперь другое — те вещи, которые были доверены are.

— Много их?

— Список у меня, а на вещи нужно завтра поглядеть и оценить их, тогда я буду знать сумму.

— Красивые вещи, да?

— Само собой. Есть, к примеру, сарацинские панцирные кольчуги, три штуки, редчайшая вещь для любой коллекции, мечи из лахорской стали, еще более дорогие, чем дамасские, много сосудов с розовым маслом, золотые и серебряные парчовые ткани, ковры, персидские шали из керманского хлопка, штуки шелка и так далее. Есть древние вещи — неоценимые. Тот, кто вывезет все это и продаст в Европе, станет сказочно богат.

— О! Бизнес! Неужели это от меня ускользнет? Я куплю все.

— Все? И эти перечисленные сейчас вещи?

— Да!

— Но, сэр, а сумма?..

— Сумма будет. Знаете, сколько у меня денег?

— Нет, я ни разу еще не интересовался вашими финансовыми возможностями.

— Тогда будьте спокойны. Эти возможности будь здоров какие!

— Можно догадаться, что вы миллионер, но даже он подумал бы, прежде чем выложить сразу всю сумму за, в общем-то, предметы роскоши и безделицы.

— Вы не правы! Очень ценные вещи! Деньги у меня с собой не все, но я знаю людей, напишу расписку и получу нужную сумму. Можем завтра посмотреть вещи?

— Хорошо. Я в пикантном положении, ибо и вы, и мирза — мои друзья. Вызовем оценщика и определимся с ценами, а потом будем торговаться.

— Отлично! А теперь — в город, станем новыми людьми!

— Только возьмем с собой чубуки, чтобы выглядеть на базаре настоящими мусульманами.

Сообщив Халефу, что вернемся еще до ужина, мы отправились на поиски конки. Она находилась в достаточно плачевном состоянии. Окна разбиты, подушки на сиденьях исчезли, а перед вагонами громыхали костями два живых скелета, которых выставили, наверное, ради смеха. Но, тем не менее, мы добрались на них до Багдада! Путь наш лежал, прежде всего, на вещевой базар, который мы покинули просто новыми людьми. Я не смог удержать Линдсея заплатить за меня. Халефу он тоже купил полное обмундирование и нанял в качестве носильщика юного араба, предложившего свои услуги, когда мы выходили из лавки с покупками.

— Куда сейчас, мистер? — спросил Линдсей.

— Вино, раки, кофе, — ответил я.

Линдсей выразил согласие довольной ухмылкой, и после недолгих поисков мы нашли стоявшую на отшибе кофейню — и там насладились кофе и табаком, а заодно побрились и постриглись. Наш носильщик занял место возле дверей. На нем ничего, кроме передника на бедрах, не было, но держался он как истинный царь. Наверняка это был свободно рожденный бедуин. Как он стал носильщиком? Его физиономия так заинтересовала меня, что я кивнул ему, приглашая сесть рядом. Он сделал это с достоинством человека, знающего себе цену, и принял из моих рук трубку, которую набили специально для него. После некоторой паузы я начал:

— Ты ведь не турок, ты свободный араб. Могу я спросить тебя, как ты попал в Багдад?

— Бегом и верхом, — был ответ.

— Зачем же ты носишь грузы, принадлежащие другим?

— Затем, что нужно жить.

— А почему ты не остался со своими братьями?

— Тар — кровная месть — заставила меня пуститься в дорогу.

— Тебя преследуют мстители?

— Нет, я сам мститель.

— И твой враг бежал в Багдад?

— Да, я живу здесь уже два года и ищу его.

И ради этого гордый араб унизился до такой работы!

— Из какой же страны ты явился?

— Господин, зачем ты так много спрашиваешь?

— Потому что я путешествую по всем мусульманским странам и хотел бы узнать, был ли я в твоих краях.

— Я из Кары, оттуда, где вади[15] Монтиш сливается с вади Оирбе.

— Из области Сайбан в Белад бени Иссе? Там я еще не бывал, но хочу посетить те места.

— Ты будешь с радостью принят там, если ты верный сын Пророка.

— Здесь есть кто-нибудь еще из тех мест?

— Несколько человек, но они не оглашают своего происхождения, я знаю одного из них.

— Когда он покинет этот город?

— Как только появится возможность. Его ведь тоже привела сюда тар, кровная месть.

— Не согласится ли он стать нам проводником в его земли?

— Не только проводником, а дахилом, который будет ответствен за все.

— Я могу с ним поговорить?

— Сегодня и завтра нет, он в Доколе, откуда вернется через несколько дней. Приходите послезавтра в эту кофейню, я приведу его!

— Я обязательно приду. Ты ведь уже два года в Багдаде и наверняка хорошо знаешь город?