Том 13. Приключения Найджела

После этого замечания они вместе со стряпчим занялись просмотром различных бумаг и составлением документов, которые должны были дать достаточную гарантию тому, кто ссудит деньги, и в то же время сохранить за молодым лордом право выкупа своего родового поместья при том условии, что он достанет для этого необходимые средства, получив ожидаемое возмещение долга из шотландского казначейства или каким-нибудь другим путем. Но незачем вдаваться в такие подробности. Нелишне, однако, для характеристики упомянуть о том, что Гериот вникал в мельчайшие подробности дела с тщательностью, указывающей на то, что опыт научил его разбираться даже в лабиринте шотландских законов о передаче имущества, и что граф Хантинглен, хотя и не столь хорошо знакомый с юридическими формальностями, не пропускал ни одного пункта в составляемых документах до тех пор, пока не получал хотя бы общего, но вполне ясного представления о его значении и уместности.

В своих благожелательных намерениях по отношению к молодому лорду Гленварлоху они нашли отличного помощника в лице искусного и весьма ревностного стряпчего, которому Гериот поручил это Дело, самое значительное, каким Эндрю приходилось заниматься когда-либо в своей жизни и подробности которого к тому же обсуждались в его присутствии между настоящим графом и человеком, чье богатство и чья репутация давали ему право стать олдерменом в своем квартале, а со временем, быть может, и лорд-мэром.

Пока они были заняты оживленной деловой беседой, за которой добрый граф забыл даже о призывах своего желудка и о задержке с обедом, озабоченный тем, чтобы стряпчий получил надлежащие инструкции и чтобы все было тщательно взвешено и обсуждено, прежде чем отпустить его для переписки набело необходимых документов, оба юноши прогуливались вместе по террасе, возвышавшейся над рекой, и разговаривали о вещах, которыми лорд Дэлгарно, старший и более опытный из них, стремился заинтересовать своего нового друга.

Разумеется, разговор зашел о развлечениях придворной жизни, и лорд Дэлгарно выразил немалое удивление, узнав, что Найджел предполагает немедленно вернуться в Шотландию.

— Вы шутите, — сказал он. — Незачем скрывать, что при дворе все только и говорят о необычайном успехе вашего дела, вопреки, как утверждают, желаниям самого влиятельного человека на горизонте Уайтхолла. Все думают о вас, говорят о вас, не сводят с вас глаз, спрашивают друг друга, кто этот молодой шотландский лорд, достигший столь многого в один день. Они перешептываются, гадая о том, как долго счастье будет сопутствовать вам и на какую высоту оно вознесет вас. И, несмотря на все это, вы хотите вернуться в Шотландию, есть грубые овсяные лепешки, испеченные на торфе; всякий мужлан будет жать вам руку и называть своим братом, хотя ваше родство идет от Ноя. Вы будете пить шотландский эль за два пенса, есть мясо отощавших от голода оленей, когда вам посчастливится подстрелить их, ездить верхом на низкорослых шотландских лошадках, и вас будут титуловать «мой благородный, достопочтенный лорд».

— Должен признаться, я не жду для себя большого веселья в будущем, — сказал лорд Гленварлох? — даже если вашему отцу и доброму мейстеру Гериоту удастся привести мои дела в более или менее надежное состояние. Но все же я рассчитываю сделать что-нибудь для моих вассалов, как это делали до меня мои предки, и научить своих детей, как учили меня самого, приносить личные жертвы, если это необходимо, чтобы с достоинством поддерживать то положение, в которое их поставило провидение.

Во время этой речи лорд Дэлгарно несколько раз пытался подавить смех, но наконец не выдержал и разразился таким веселым и искренним хохотом, что Найджел, несмотря на свое раздражение, был подхвачен этой волной и невольно присоединился к его бурному веселью, которое казалось ему не только беспричинным, но почти дерзким.

Однако он скоро опомнился и произнес тоном, способным умерить необузданное веселье лорда Дэлгарно:

— Все это прекрасно, милорд, но что означает ваш смех?

Ответом на эти слова был еще более мощный взрыв смеха, и наконец лорд Дэлгарно вынужден был схватиться за плащ лорда Гленварлоха, чтобы не упасть на землю от сотрясавших его конвульсий.

Найджел был одновременно смущен и разгневан при мысли о том, что он стал предметом насмешек своего нового знакомого, и лишь чувство признательности к отцу удержало его от того, чтобы не выразить свое негодование сыну. Тем временем лорд Дэлгарно пришел в себя и произнес прерывающимся голосом, с глазами, все еще полными слез: