Автобиографический элемент в «Повести» был настолько силен, что Гермоген, заново редактируя созданный им текст, вынужден был исключить из него целый эпизод автобиографического характера (приводим его в русском переводе): «Я же тогда служил в чине священника у святого Николы, именуемого Гостиным; и сколь ни был каменносердечен, но все же прослезился и припал к образу Богородицы и к превечному Младенцу Спасителю Христу и к самой чудотворной иконе, а потом поклонился архиепископу и испросил его благословения: да повелит мне взять пречудную икону Богородицы. Архиепископ же благословил меня и повелел мне взять икону» (приведенный текст все же сохранился в авторской рукописи, в которой Гермоген обвел его сплошной чертой и сделал на поле приписку для переписчика: «Не пиши то, что въ черте»).
Авторский список «Повести о явлении и чудесах Казанской иконы Богородицы» находится в Отделе рукописей Государственного исторического музея
Текст печатается по списку Синодального собрания
ПОВЕСТЬ О ЖИТИИ ЦАРЯ ФЕДОРА ИВАНОВИЧА
Подготовка текста В. П. Бударагина, перевод и комментарии А. М. Панченко
ОРИГИНАЛ
Небеси убо величества и высота недостижна и неописуема, земли же широта и долгота неосяжима и неизследима, морю же глубина неизмерима и неизпытуема. Святых же и крестоносных преславнейших росийских царей и великих князей многая добродетелем исправления неизчетна и недоумеваема. Аще убо кто будет и от силных в разсужении и глубокоразумного росийского языка, аще и грамотичными художествы и риторскою силою преукрашени будутъ доволне, но благочестивых сих самодержавнейших царей добродетелем величества по достоинству изповедати не могутъ.
Мы же убозии и груби разумом, аще и недоволнии о семъ помыслити, но благодать человекалюбиваго Бога в помощь призвавше и Святаго Духа наставника имуще, мала некоя приемше добродетелных благодеяний, в почесть всемъ предлагаемъ, да разумно будет всемъ слышащимъ нами днесь глаголемая ясно. Приидете, услышите, и повем вамъ, вси боящиеся Бога, елика сотвори Господь в последнемъ нашем роде в земли благочестивыя Руския державы. Хощет бо ныне слово составити повесть, якоже некую сладостнейшую и честную предложити ядь, да не многими леты великое Божие человеколюбие, еже на нас сотворшееса, забвения глубина покрыетъ, но вмале писанию предавше, да известно будетъ всемъ и в вечныя роды, о немже ныне разумъ писания изъявляетъ.