Том 14. Критические статьи, очерки, письма

— Дорогие мои простофили, я тот, у кого есть деньги. Что же вам еще надо? Я живу в Черном лесу, около озера Вильдзее, неподалеку от развалин Хайденштадта, города язычников. Я владею золотыми и серебряными рудниками, по ночам мои руки перебирают груды рубинов. Но вкусы у меня скромные, я все хандрю; целые дни я провожу, глядя, как резвятся вьюны и водяные тритоны в прозрачных водах озера, как растет среди скал Polygonum amphibium. [95]А теперь — довольно вопросов и всякого прочего вздора. Я развязал свой кошелек — пользуйтесь же этим. Вот вам миллион. Хотите вы его?

— Черт побери, еще бы! — сказали советники. — Мы сможем достроить нашу церковь.

— Что ж, берите. Но на одном условии.

— На каком же, монсеньер?

— Забирайте весь этот хлам, достраивайте церковь; но взамен обещайте мне первую попавшуюся душу — первую, которая войдет в церковь в тот самый день, когда все колокола, большие и малые, возвестят горожанам о дне освящения церкви.

— Вы — дьявол! — вскричали советники.

— Вы — дураки! — ответил Уриан.

Советники было попятились, дрожа и осеняя себя крестным знамением. Но Уриан был славным малым — он хохотал до упаду, позвякивая новенькими золотыми, и постепенно они успокоились и вступили в переговоры. Ведь дьявол умен — на то он и дьявол.

— В конце концов, — убеждал он их, — ведь теряю на этой сделке только я. Вы получите и миллион и свою церковь. А я — всего-навсего одну душу. Да еще какую, скажите на милость? Невесть какую. Первую попавшуюся. Душу какого-нибудь плута-лицемера, который станет разыгрывать благочестие и, желая показать свое рвение, войдет в церковь первым. Бюргеры, друзья мои, с вашей постройкой все обстоит прекрасно. Чертеж церкви мне нравится. Думаю, что здание будет превосходным. Мне приятно видеть, что ваш архитектор предпочитает свод Монпелье своду на угловых парусах. Я не против нависающих сводов с продолговатым и плавным профилем, но все же я предпочел бы крестовый свод, скошенный и тоже продолговатый. Я одобряю, что здесь он сделал вращающуюся дверь, но не уверен в том, что он правильно рассчитал толщину замкового камня. Как зовут вашего архитектора, простофили? Скажите ему от моего имени, что для того, чтобы хорошо завершить эту дверь, нужны четыре тесаных камня — два пониже и один, замковый, над ними; а четвертый укладывается сверху. Но это не столь важно. А что касается до спуска в подземелье, свод которого сделан в виде палатки, стиль этого свода превосходен, а сам он отлично выложен и подогнан. Да, право, жаль было бы на этом остановиться. Закончить эту церковь необходимо. Итак, куманьки, миллион — вам, душа — мне. Идет?

Так говорил г-н Уриан.

«В конце концов, — подумали бюргеры, — мы еще счастливо отделались; хорошо еще, что он удовлетворился только одной душой. А ведь если бы он пригляделся получше, он мог бы заполучить в нашем городе все души!»

Сделка была заключена, миллион выплачен, Уриан провалился сквозь землю, оттуда, как и полагается, вырвался синий огонек, и два года спустя церковь была выстроена.

Само собой разумеется, что все советники дали друг другу клятву ничего никому не рассказывать, и само собой разумеется, что каждый из них в тот же вечер рассказал обо всем своей жене. Таков уж закон. Выдумали его не бургомистры, но следовали они ему непреложно. Да так, что когда церковь была, наконец, достроена, никто не захотел в нее войти, ибо, благодаря женам бургомистров, секрет был известен всему городу.

Новая забота, притом не меньшая, чем первая. Церковь выстроена, но никто туда ни ногой. Церковь закончена, но она пуста. А кому нужна пустая церковь? Снова собрался совет бургомистров, однако придумать ничего не смог. Призвали епископа из Тонгра, но и он выхода не нашел. Призвали членов капитула, но и они не знали, что делать. Призвали монахов из соседнего монастыря.

— Черт побери, — сказал один из монахов. — Право же, господа, вы ломаете себе голову из-за пустяков. Ведь вы обещали Уриану душу первого, кто переступит порог церкви. Но какого рода должна быть душа, он не сказал. Так вот, уверяю вас, что Уриан — настоящий дурак. Господа, сегодня утром, после долгой облавы, в долине Борсетт был взят живьем волк. Загоните его в церковь. Уриану придется удовлетвориться этим. Правда, это будет всего-навсего волчья душа, но ведь это все же первая попавшаясядуша.

— Браво! — вскричали советники, — вот умный молах.

Назавтра на самой заре заблаговестили все колокола.

— Как! — сказали горожане. — Освящение церкви будет сегодня? Но кто же осмелится войти туда первым? Во всяком случае не я.

— И не я.

— И не я.

— И не я.