Том 17 (XVII век, литература раннего старообрядчества)

И егда еще я был попом, с первых времен, как к подвигу касатися ста, бес меня пуживал сице. Изнемогла у меня жена гораздо, и приехал к ней отец духовной; аз же из двора пошел по книгу в церковь, — нощи глубоко, — по чему исповедать ея. И егда на паперть пришел, столик до тово стоял, а егда аз пришел, бесовским действом скачет столик на месте своем. И я, не устрашась, помолясь пред образом, осенил рукою столик и, пришед, поставил ево, и перестал играть. И егда в трапезу вошел, тут иная бесовская игра: мертвец на лавке в трапезе во гробу стоял, и бесовским действом верхняя роскрылася доска, и саван шевелитца стал, устрашая меня. Аз же, Богу помолясь, осенил рукою мертвеца, и бысть по-прежнему все. Егда же в олтарь вошел, ано ризы и стихари[820] летают с места на место, устрашая меня. Аз же, помоляся и поцеловав престол, рукою ризы благословил и пощупал, приступая, а оне по-старому вися. Потом, книгу взяв, ис церкви пошел.

Таково-то ухищрение бесовское к нам! Да полно тово говорить. Чево крестная сила и священное масло над вешанными и больными не творит Божиею благодатию! Да нам надобе помнить сие: не нас ради, ни нам, но имени своему славу Господь дает. А я, грязь, что могу зделат, аще не Христос? Плакать мне подобает о себе. Июда чюдотворец был, да сребролюбия ради ко дьяволу попал. И сам дьявол на небе был, да высокоумия ради свержен бысть. Адам был в раю, да сластолюбия ради изгнан бысть, и пять тысящ пятьсот лет во аде был осужден[821]. Посем разумея всяк, мняйся стояти, да блюдется, да ся не падет. Держись за Христовы ноги и Богородице молись и всем святым, так будет хорошо.

Ну, старец, моево вяканья много веть ты слышал. О имени Господни повелеваю ти, напиши и ты рабу тому Христову[822], как Богородица беса тово в руках тех мяла и тебе отдала, и как муравьи те тебя ели за тайно-ет уд, и как бес от дрова те сожег, и как келья та обгорела, а в ней цело все, и как ты кричал на небо то, да иное, что вспомнишь во славу Христу и Богородице. Слушай же, что говорю: не станешь писать, я, петь, осержусь. Любил слушать у меня, чево соромитца, — скажи хотя немношко! Апостоли Павел и Варнава на соборе сказывали же во Еросалиме пред всеми, елика сотвори Бог знамения и чудеса во языцех с нима, в Деяниих, зачало 36 и 42 зачало[823] и величашеся имя Господа Исуса. Мнози же от веровавших прихождаху, исповедающе и сказующе дела своя. Да и много тово найдется во Апостоле и в Деяниих. Сказывай, небось, лише совесть крепку держи: не себе славы ища, говори, но Христу и Богородице. Пускай раб-от Христов веселится, чтучи! Как умрем, так он почтет, да помянет пред Богом нас. А мы за чтущих и послушающих станем Бога молить; наши оне люди будут там у Христа, а мы их — во веки веком, аминь.

ИЗ ДРУГИХ РЕДАКЦИЙ «ЖИТИЯ» ПРОТОПОПА АВВАКУМА

I. ФРАГМЕНТЫ ИЗ СБОРНИКА И. Н. ЗАВОЛОКО

1. Вступление к новой редакции «Жития»: «Поучение о любви» аввы Дорофея и обращение Аввакума к «питомникам церковным {10} »

Поучение преподобнаго отца нашего аввы Дарофея[824] о любви

Подщитеся[825] соединитися друг другу: елико бо соединевается кто искреннему[826], толико соединяется Богови. И реку вам приклад[827] от отец, да познаете силу слова.

Положи[828] ми круг быти на земли, якоже начертание некое обло[829] от прехождения остна[830]. Глаголет же ся свойственне осте, еже посреднее круга, да же до остна[831]. Положите убо ум ваш во глаголемое. Сей круг разумейте ми быти мир, самое же, еже посреде круга, — Бога; стезя же, яже от круга идущая и до среды, — путия, сиречь жития человеческая. Поелику убо входят святии к среде[832], желающе приближитися Богу, по равенъству входа близ бывают и Бога, и друг другу. И елико приближаются Богу, приближаются и друг другу; и елико приближаются друг другу, приближаются и Богови. Такожде разумейте и отлучение. Егда бо отставят себе от Бога и возвратятся на внешняя, яве есть, яко елико исходят и удаляют себе от Бога, толико удаляются друг от друга, и елико удаляются друг от друга, толико удаляются и от Бога. Се таково есть естество любве: Поелику убо есмы вне и не любим Бога, потолику имамы отстояние[833] кождо ко искреннему. Аще ли же возлюбим Бога, елико приближаемся к Богу любовию, яже к нему, толико соединеваемся любовию к ближнему, и елико соединеваемся искреннему, толико соединеваемся Богу. Бог да сподобит нас послушати полезная нам и творити я[834], а не гневатися друг на друга, ниже яритися.

Зри круга начертание, о нем же святый авва рече[835].