Том 18 (XVII век, силлабическая поэзия)

Ирод в узах ада

Горе! Горе! Ах, горе! Нестерпимой муки!
В гортань достахся ада, не точию в руки!
Горе! Палит мя пламень, палит мое тело,
Из утробы дышущу, — горе! — палит зело.
Внутрь мене огнь пекелный[1879] душу сожигает,
Змий в сердце, и утробу жало угрызает;
Грызет мою утробу мука нестерпима.
О муки! Ах, огня, в век неугасима!
Горю! Горю! Мучуся, мучуся во векй!
Не воскресну от смерти между человеки!
Ах, почто аз родихся? Ах, почто родихся?
По малой жизни во смерть в вечную вселихся.
Проклят родитель, мати проклята ми буди!
Почто мене родили, почто между люди?
Проклят полдень буди, буди час проклятый,
В онже рожден есмь, иже муками объятый!
Все дни, часы, минуты, прокляты вся годы,
Яже изжих суетно, проклятый во вся роды!
Проклята гордость! Та мя во век погубила,
Та мя противу Бога брань творить учила.
Прокляты и вельможи за своя советы,
Наустившия[1880] мя бить невинные дети!
Прокляты и все вои, что не пощадеша!
Почто число толико беззлобных избиша?
Паче всех аз есмь проклят, ту терпящи муку.
Проклят сам себе давы в Люцыпера руку, —
Зде во веки мучуся. Ах, мука велика!
Мука безконечная во вся веки века!
Смотря на мя, гордяся[1881], гордится престани,
Да некогда в сей будешь со мною, гортани.

Пение: «О гордость мира...» и прочая.

ЯВЛЕНИЕ 17