Том 18 (XVII век, силлабическая поэзия)

1

Иероним блаженный зело книжен бяше,

но и еллински книги любезно читаше.
Единою от Бога болезнь на нь пустися,
и даже к смерти плотстей уже приближися,
И бысть в восторзе[468] страшном, показася ему,
аки уже представлен Судии своему,
От негоже вопрошен бяше: «Ты кто еси?
Коего муж закона, да ми исповеси».
Он же ответ сотвори: «Аз есмь христианин».
Судяй рече: «Лжеши, се кикеронияния
Ты еси, зане книги Кикерони[469] чтеши
паче христианских, тем казнь да приимеши».
И веле его бичми добре наказати,
да бы на теле язвы возможно считати.
Служителие убо язвы наложиша,
а инии молитву о нем сотвориша.
И бысть помилованны, во плоть отпустися,
и абие, якоже от сна, возбудися,
Но страха преисполнен, на теле язвенны,
аки по хребте бичми оными сеченны.
Оттоле преста книги еллински читати
и ятся христианским тощно прилежати.
Сам о себе святый муж сия извещает,
да никто паче святых книг ины читает.
О, аще толь святый муж тако наказася,
чесо грешный человек имать ждати на ся?
Лучше убо, братие, святым прилежати,
а ины книги разве[470] с потребы читати.

2

Различны книги нам суть Богом предложены,

да благонравно жити будем наученны.
Первая книга — мир сей, в нейже написася,
что-либо от Всемощна Господа создася.
То же мы писание в то время читаем,
егда от твари Творца силу познаваем,
И егда строение всяческих видяще,
величаем Строяща, премудрость хваляще,
И егда всех доволство[471] нуждных созерцаем,
за то благость Дателя славно прославляем.
Вторая книга перстом Божим начертася,
егда писанный закон Моисием предася
Роду Исраилскому, сия поучаше,
како богоугодно жити подобаше.
А занеже ту токмо един род читал есть
и во добродетелех мало успевал есть,
Третия всеизрядна всем книга дадеся,
живая, всекрасная с небес принесеся.
Та есть Иисус Христос, в немже написанно,
что яве усты его миру бе вещанно.
Всяких добродетелей учаше свершенства,
да будем причастници вечнаго блаженства.
Сию книгу полезно людие читают,
иже словеса его делом совершают
И образу жития его подобятся,
да снаследници Христу быти сподобятся.
Четвертая есть книга Девица Мария,
в нейже добродетели писаны всякия,
Яже кто житием си тщится подражати,
той сию книгу святу умеет читати.
В ней и превечно Слово, перстом написанно
Отчим, во спасение всем людем есть дано,
Егоже слова аще кто не почитает,
яко зверь безсловесный, неба не познает.
Пятая книга — совесть, комуждо свойственна,
яже ныне пред людми лежит заключенна,
Но на Всестрашном Суде она отключится[472]
и всему миру, да чтет, яве предложится.
О блажен, иже пишет ныне в ней благая!
Горе же тому люто, кто чертает[473] злая!
Благ бо за писание благих ублажится,
а злый за злая во огнь вечный осудится.
О братие, потщимся благая писати,
да бы Богом блаженство вечное прияти.
Не пишим же лукавых, да бы посрамленным
не быти пред всем миром, и в огнь воверженным.
Шестая книга тайна, сам ту Бог читает,
Церковь книгу живота[474] ону нарицает,
В памяти же Божией выну[475] содержится.
О, блажен муж, иже в ней написан явится,
Пишут бо ся имена в ней Богом избранных,
на вечную жизнь в небо предуготованных.
Обаче и инии пишеми бывают,
иже в благодати суть, потом же падают.
Сии начинателно[476], а не совершенне[477]написани бывают в книзе божественне.
А до смерти живущих в своей благодати
совершенно изволил Бог в ней написати.
Мы, братие, потщимся совершенно жити,
да можем совершенно написани быти
В той книзе божественной, яже изъявится,
егда кождо на воздух правый восхитится
Во стретение Христа, грядуща судити,
в ихже сонме даруй нам, Христе Боже, быти.

3

Езекиилю книгу во снедь аггел даше,

та во устех мед сладкий, в чреве горка бяше.
Образ книг еваггелских аз непщую быти,
ты бо душу в начале силны усладити
Словом сотоподобным, потом огорчают,
егда в покаяние горкое вправляют.
Но вслед тоя горести вечна идет сладость,
по временней печали — безконечна радость.