Быть изгнанной, как я, и, если час придет,
Как я, вослед отцу, взойти на эшафот.
Пойду за вами я.
Но герцог славен, знатен,
На имени отца он не имеет пятен.
Он может все. Вам даст он со своей рукой
Богатства, титулы...
Так завтра в путь ночной!
Не возражайте, нет! Что герцог мне, зачем он?
Эрнани, с вами я. Вы ангел мой иль демон,
Не знаю... Я рабой везде за вами вслед
Пойду, куда б ни шли. Останетесь иль нет —
Я с вами. Почему? И спрашивать не буду.
Я видеть вас хочу — опять, везде, повсюду, —
И видеть вновь и вновь. Едва ваш шаг замрет —
И сердце у меня свой замедляет ход.
Когда вас нет со мной, то я не существую;
Но лишь уловит слух ту поступь молодую,
Я вспоминаю вдруг, вся радостью дыша,
Что я живу, что мне возвращена душа.
Мой ангел!
Завтра же, с людьми, вооруженным,
Я в полночь буду ждать вас под своим балконом.
Стучите трижды.
Но... вы поняли иль нет,
Кто я?
Мне все равно. Иду за вами вслед.
Нет! Коль хотите вы идти со мною рядом,
Узнайте имя, род, укрытые нарядом
Эрнани, пастуха. Он тайну мне хранил.
Бандит вам по сердцу? Изгнанник будет мил!
Я вижу, в болтовне вы опытны и ловки.
А мне легко ль сидеть в проклятой мышеловке?
Кто этот человек?
На помощь!
Подождем!
Молчите, донья Соль: ваш крик разбудит дом.
Когда я возле вас, души моей отрада,
Мне кажется, иной защиты вам не надо.
Что делали вы здесь?
Я? Видно по всему,
Не мчался на коне сквозь грозовую тьму.
Кто, оскорбив других, смеется, тот невольно
Себе готовит смерть.
Ах, вот как? Нет, довольно!
Что притворяться нам? Вы влюблены — и вот
Вы здесь проводите все ночи напролет.
Ну что ж, влюблен и я. Мне хочется воочью
Узнать, кто к донье Соль влезал в окошко ночью,
Когда я у дверей страдал.
Чтоб кончить спор,
Вы там и выйдете, где я вошел, сеньор!
Посмотрим! Я и сам горю любовью страстной.
Не поделиться ль нам? У доньи Соль прекрасной
Так много доброты и нрав ее так тих,
Что сердца нежного ей хватит на двоих.
Свиданья жаждущий, душой летящий к раю,
Сюда я вместо вас был впущен, полагаю,
И, спрятанный в шкафу, все слышал — что скрывать?
Но было тесно мне и трудно там дышать.
К тому же весь измял я свой колет французский.
Я вышел вон...
Клинку вдруг стало в ножнах узко, —
Он тоже выйдет вон.
Ну что ж, я принял роль.
Вперед!
Эрнани! Ах!
Не бойтесь, донья Соль.
Кто вы такой?
А вы? Скажите ваше имя.
То имя я храню меж тайнами моими,
Чтобы другой в свой час услышать сразу мог
Его — в своих ушах, а в сердце — мой клинок!
Но кто же тот, другой?
Другой? Не все ль равно вам?
Вперед! Скрестим клинки!
Стучится кто-то снова.
Кто там?
О госпожа! Кто ожидать бы мог?
То герцог, дядя ваш...
Мой дядя! Видит бог,
Погибла я.
Исус! Кто там еще? За шпаги
Взялись. Нет, не ждала такой я передряги...
Что делать?
Донья Соль, откройте мне!
Нет, нет!
Святой Иаков! Ах! Избави нас от бед!
Укроемся!
В шкафу?
Ну да. Прошу покорно, —
Есть место для двоих.
Не слишком ли просторно?
Бежим!
Прощайте! Я остаться здесь хочу.
О гром и молния! За все вам отплачу!
Что, если вход закрыть?
Откройте дверь! Ну что же?
Что он сказал?
Скорей. Откройте же!
О боже!
ЯВЛЕНИЕ ТРЕТЬЕ