Том 2. Кино становится искусством, 1909-1914

Это предложение точно определяло обязанности Шомона. И испанец отправился в Турин скорее в качестве оператора, чем режиссера. Пастроне сообщает нам по этому поводу:

«Сегундо де Шомон (он очень дорожил этой аристократической приставкой) был горд как истинный идальго. Я иногда привлекал его к постановкам фильмов в качестве режиссера, но он тратил слишком много времени на их тщательную подготовку. Поэтому, всячески стараясь не задеть его самолюбия, я чаще всего использовал его как оператора в фильмах, поставленных другими режиссерами».

Первая картина, над которой работал Шомон для «Итала», называлась «Тигрис». Этот полицейский фильм был поставлен французом Денизо. Как мы увидим дальше, Шомон стал впоследствии главным оператором «Кабирии», где всякие технические трюки (макеты, Движение камеры, многократные экспозиции и т. д.) по настоянию Пастроне уже внедрились в самый синтаксис повествования. Магические формулы стали словами кинорассказа, а фокусы вошли в синтаксис кинематографа. Феерия как жанр исчезла, но она преобразилась в грандиозный исторический спектакль, поставленный как для широкой, так и для избранной публики, а не для детей и неискушенных зрителей, как было раньше.

* * *

Как мы уже видели[151], Эмиль Коль пошел иным путем, и трюковые фильмы привели его к мультипликации. Куртэ, назвавшийся Эмилем Колем, родился в Париже 4 января 1857 года и провел свое детство в пригороде Лилля. Он был учеником ювелира, затем фокусником и, наконец, стал рисовальщиком — учеником одного из самых известных в то время карикатуристов — Андре Жилля, бывшего коммунара, создавшего успех политическому журналу «La lune» («Луна») а затем «L’Éclipse» («Затмение»).

Благодаря Андре Жиллю (который впоследствии сошел с ума и умер в 1885 году) Эмиль Коль, работавший в стиле своего учителя, стал довольно известным рисовальщиком и карикатуристом. Он начал сотрудничать в «La Nouvelle Lune» («Новая луна»), а еще чаще в журнале «Hommes d’aujourd-hui» («Современники»), который выпускал Ванье, издатель Верлена.

В то же время Коль несколько лет работал как фотограф.

Однако Эмиль Коль не добился славы. После 1900 года свойственная ему немного устаревшая манера рисунка привела его в юмористические журналы и альманахи. В одной из своих «комических историй в картинках» он изобразил рабочих, просверливающих пол гигантским буравом. Кто-то из сценаристов «Гомона» подхватил его идею, и Коль отправился с жалобой на улицу дез Аллуэт. Гомон тут же нанял Коля как сценариста, а в 1907 году сделал его режиссером.

В то время специальностью фирмы были трюковые фильмы, снятые на натуре, — жанр, в котором Фейад с успехом подражал англичанам. Эмиль Коль стал мастером такого рода фильмов. В марте 1908 года он в первый раз добился шумного успеха, поставив «Погоню за тыквами» по следующему сценарию:

Торговец тыквами выпивает в винном погребке, оставив на улице свою тележку с товаром… Два полицейских не находят ничего лучшего, как опрокинуть его тележку… Затем мы видим, как тыквы с невероятной быстротой разбегаются, а за ними вдогонку мчится крестьянин верхом на осле. Тыквы, пустившиеся наутек, не знают никаких препятствий: они перепрыгивают через заборы, через дома и т. п. и после этого сумасшедшего пробега возвращаются обратно на свою тележку.

Колю принадлежит, по-видимому, и «Лыжник» (апрель 1908 года) — трюковой фильм, которым фирма очень гордилась. Тальбот в книге «Moving Pictures» объясняет, как в «Лыжнике» снимались трюки. Приводим сценарий этого фильма:

«Господин X надевает лыжи, разбегается у себя в столовой, скатывается с лестницы, выскакивает из дома мчится по Парижу, по улицам, по крышам, опрокидывает заводскую трубу и уносится в воздух. Г-жа X сообщает об этом полицейскому комиссару. В ту же минуту высоко в небе среди облаков появляется на лыжах г-н X… и вдруг влетает как метеор прямо в полицейский участок…».

В «Погоне за тыквами» применяли главным образом классический прием обратной съемки, а «Лыжника» снимали при помощи двойной экспозиции. «Гвоздем» фильма был подлинный эпизод с опрокинувшейся заводской трубой, взятый из кинохроники. Возможно также, что, показывая лыжника среди облаков, Коль впечатывал не актера, а силуэт, вырезанный из бумаги, который он мог оживить, применив известный ему с 1907 года прием покадровой съемки.

Выдумка Эмиля Коля навеяна тематикой юмористических журналов, «склонностью к абсурду», как впоследствии и работы Жана Дюрана, заменившего Коля у Гомона. Сценарий одного из трюковых фильмов Коля «Жизнь пошла вспять» (ноябрь 1908 гола) как будто предвосхищает новеллу Эльзы Триоле «Миф баронессы Мелани»:

Стать снова молодым — несбыточная мечта. Однако все пошло вспять; дым, вылетевший из трубки, возвращается в рот; люди, повозки пятятся назад; вино из стакана переливается обратно в бутылку; ребенок на руках у няньки засыпает, не прочитав молитвы. Вот когда жизнь и вправду пошла вспять. Да, но это только мечта…