Том 2. Лорд Тилбери и другие

— Спорю на доллар. Одно лицо! Двадцать пять лет назад, ясное дело. Хотя ты потоньше. Ты у нас маломерка, а у нее пы-ы-шный бюст был. А так, один к одному.

Джин осенила догадка:

— Когда вы говорите «Алиса», это вы про маму?

— А то!

— Правда, она ведь Алиса. Бак зовет ее Душенька. Так вы ее знаете?

— А то! Вообще-то она моя сестренка.

Ваза в руках у Джин заплясала.

— Значит, вы — мой таинственный дядюшка?

— Ну! — согласился мистер Булпит.

Джин счастливо засмеялась, предвкушая встречу новоявленных свойственников.

— Вот это да!

— А то! — откликнулся Булпит, который как раз хотел воскликнуть «Вот это да!»

При этих словах он выскочил на террасу, что-то там сделал и вернулся, уже не двигая челюстью, но тут же извлек из кармана новый пакетик жвачки и запустил машину.

— Говорят, она и в Англии есть, — между делом сообщил он. — Жвачка. Всюду можно купить.

— Правда?

— Ну! Цивилизация на марше. Прямо не поверишь.

— Вы только что приехали в Англию?

— А то! Из этой старой Франции. Канны там, Ницца, Монте-Карло. На итальянском пароходе. Жвачка тоже есть. Дела-а! Ну, как наша старушка?

— Старушка?

— Алиса. Шикарная девчонка была. Жаль, не виделись двадцать пять лет. Как она, скрипит, не рассохлась?

— Конечно. Весела и здорова.

— Ну, дает! Какой дом отхватила! Как это она?

— Вы хотите узнать, как мама вышла за Бака?

— А то! Помню, совсем была на мели, нижнее белье де-мон-стри-ровала.

— Когда Бак с ней познакомился, она пела в мюзик-холле.

— Ясно, Один черт. Разве что на сцене.

— В шоу «Женщина-цветок».

Булпит оживился:

— Ух ты! Хорошая вещь. В Нью-Йорке не видал — в разъездах был, торговал патентованной мастикой, когда его привозили. Два раза в Канзас-сити ходил, раз — в Сен-Луисе. Ну, музыка!.. Сейчас такой нету. — Запрокинув голову, он прикрыл глаза: — «Для тебя-а-а, для тебя ы-ых, красотка…» Прошу прощения. Так ты говорила…

— Нью-Йоркская труппа приехала в Лондон. Бак пошел посмотреть и влюбился с первого взгляда. Послал записку за кулисы, пригласил в ресторан, он в те времена был очень шустер. Через неделю поженились.

История эта глубоко тронула гостя. В молодости он побывал певцом-официантом и, ежевечерне исполняя слащавые шлягеры для публики, склонной по малейшему поводу пустить слезу над пивом, насквозь пропитался сентиментальностью.

— О-о! — умилился он. — Прямо как в песне.

— Да, не без того.

— Английский лорд и американская Золушка!

— Вообще-то Бак — не лорд, да и мама не Золушка, но все равно, очень трогательно.

— Да уж. Люблю хорошую песню.

— И я люблю.

— Любовь, как говорится, правит миром.

— Неплохо сказано.

Булпит приостановился и кашлянул. В глазах у него зажегся многозначительный блеск, рука дернулась, будто он намеревался ткнуть племянницу под ребро. Он поборол себя, но Джин без труда предугадала, что, покончив с любовью старшего поколения, он перекинется на молодое.

— А кстати, насчет любви…

— Да?

— Вчера вечерком, у речки… э?

— Понимаете…

— И кто же он?

— Один мой… приятель.

— Я и сам догадался, что ты ему — хе-хе — симпатизируешь. Как его зовут-то?

— Адриан Пик.

— Жарко ты его целовала!

— Я…

— Похож на этих… Ну, картинки всюду понатыканы — такие шляпы треугольные, короткие штаны…

— Кавалеры с портретов?

— Вот-вот. Тебе он вроде нравится?

— Да, очень. А теперь, — сказала Джин, — вам, наверное, не терпится увидеть маму.

Подойдя к звонку, она нажала кнопку; но если рассчитывала, что это побудит собеседника сменить тему, то недооценила своего дядю. Булпит был не из таких.

— Ничего мальчик!

— Да.

— Давно его знаешь?

— Не очень.

— Где работает?

Джин вспыхнула. Казалось бы, невинный вопрос, даже менее дотошный человек, пожалуй, его бы задал, но она очень пожалела, что не может ответить: «Адриан — многообещающий молодой адвокат», или даже пусть «солидный клерк», и ей показалось, что она ведет себя предательски.

— Точно не знаю. Одно время писал светскую хронику. У него есть доход. Небольшой, правда.

— Понятно. Нищий, можно сказать.

Дверь открылась. Появился дворецкий. Булпит, отерев руку о брючину, почтительно ее протянул.

— Лорд Эббот?

— Нет, сэр, — отвечал Поллен, не замечая протянутой руки. — Вы звонили, мисс?

— Да. Передайте, пожалуйста, маме, к ней мистер Булпит.

— Слушаюсь, мисс.

Дворецкий удалился, Булпит с прежней наглостью возобновил перекрестный допрос:

— Как насчет этих, перспектив?

— Простите?

— Светит ему что?

— Нет.

— А что думает наш лорд?

— Он ничего не знает.

— Не просветила, э?

— Пока нет.

— Понятно. Да-а, обидно, что парень отчаливает. Будешь по нему скучать?

— Как, отчаливает?

— Уезжает то есть. Парень твой, Пик. Ты что, не знала?

— Не может быть! Он только вчера приехал.

— Сам сказал Дж. Дж. Ванрингэму.

— Ванрингэму? — удивилась Джин.

— Так он назвался. Крепкий такой парняга. Плечи — во! Подошел я, как говорится, к хвосту, Пик и говорит, что для скорости наймет такси.