Том 2. Межпланетный путешественник

– Я – часть Вселенной, но часть обособившаяся, часть материи, рожденная в муках, когда на Земле воды кипели, а небо рвалось молниями, и через страдания в борьбе за существование претворившаяся в материю живую, тонкую и сложную.

– Я – венец организованной материи, – человек.

– Прочь малодушие! Вселенная велика и необъятна, но она – не разум. Она должна подчиниться разуму, такому же необъятному, как Вселенная, но бесконечно мудрее ее…

Стихия – атомы, электроны, ледяной эфир, космическая пыль, раскаленные досиня туманности, пылающие адом солнца – стихия бушевала, создавая миры, творя живое из неживого и в грандиозных катастрофах уничтожая творения свои…

Андрей усмехнулся, поглядывая через стекло:

– Погоди, старая, и до тебя доберемся… Скрутим, скрутим, как дать пить!..

Заработал организм с прежней интенсивностью. Мозг продуцировал довольство жизнью и готовность к новым схваткам, хоть с пол-сотней Вселенных…

* * *

Три раза Андрей приставал к населенным планетам и заряжал аккумуляторы, опускаясь на неприступных горах, в пустынях или безбрежных океанах.

Времени хватало только на то, чтобы отдохнуть в мертвом сне и подкрепиться.

Вперед!.. Вперед!.. – Других желаний и мыслей не было.

Туда, на край Вселенной, где скрывается далекое будущее Земли!..

2.

Инстинкт подсказал, что машина достигла цели. Вычисления веза говорили о том же. Однако вид новой солнечной системы заставлял призадумываться. Солнце как будто сияло по-прежнему – разве немного тусклее: планеты располагались вокруг него в том же порядке, – Андрей с закрытыми глазами смог бы начертать их орбиты. Но… не было Сатурна, этого опознавательного пункта, – на месте его находилась облачная планета без кольца и имевшая вместо 9-и Лун штук 12–13 их. Вид остальных планет тоже не отвечал тому, к которому Андрей привык. А самое главное: там, где должна быть – по самому беспристрастному суждению – Земля, искрилось какое-то странное тело, круглое и с длинной черной тенью.

Подлетел ближе – на расстояние, с которого обыкновенно легко было различить характерные очертания материков родной планеты – и, памятуя ту остановку, которая однажды чуть не сделалась для него последней, стал носиться кругом странного шара, внимательно изучая его.

Через пять минут вывел заключение:

– Если это и Земля, то с ней произошла какая-то чертовщина!..

Ни материков, ни морей не было. Ослепительно яркая поверхность облекала звездное тело.

– Не ошибся ли мой старик? – вспомнился вез Айрани. – Не вкралась ли ошибка в его вычислениях? Может быть, вместо того, чтобы указать мне Землю, ушедшую вперед на 500.000 лет, он показал обратное? Может быть, Земля находится еще в раскаленном состоянии.

– Нет, не похоже…

Неожиданное наблюдение, заставив Андрея вскрикнуть от удивления, дало новое направление его мыслям.

От обоих полюсов странного тела шли параллельные мосты, далеко протянувшиеся в сторону. До сих пор они были закрыты падающей от планеты тенью, и в первую минуту Андрей их не заметил. Но вот Земля (если это она) приняла новое положение по отношению к Солнцу, и две яркие полосы предстали с полной несомненностью в своем существовании. Полосы тянулись, продолжая сохранять параллелизм в направлении к другой планете, более близкой к Солнцу, и на ней оканчивались, тоже на полюсах.

Андрей хохотал, начиная разгадывать диковинные явлении.

– Вне всякого сомнения, без человека тут не обошлось! Ну, и молодчага наш брат, двуногий!.. Это он уже за старуху Вселенную взялся!.. Соединил мостами Землю с Венерой!..

Сверкающая поверхность с более близкого расстояния превратилась в стекловидную оболочку, напоминавшую такую же на Луне. Мысли перекинулись невольно:

– А где же здесь Луна?..

Луны не было.

– Слопал человек Луну!.. – Новый припадок необузданной веселости, новый взрыв смеха заколебал спертый, пружинящий воздух машины. Однако Андрей тут же остановил себя, почуяв в смехе что-то не совсем нормальное:

– Эге, друг, – неодобрительно заметил он себе, – не собираешься ли ты последовать везовскому предсказанию?..

Подавил истерическую судорогу лица, стиснул зубы, сурово нахмурившись.

Осторожно спустился еще ниже – версты две осталось до оболочки. Прозрачное стекло выдало тайны, скрытые за ним: редкие облака, плывущие далеко внизу, и сквозь прорывы их – зелень и геометрические фигуры застроенных площадей. Раскаленной массы нет. Опустился на стекло и через окно в полу «сигары» воспаленными от спертого воздуха, недостаточного сна и напряжения глазами стал рассматривать в подзорную трубу новый мир.

Определил приблизительно расстояние до крыш строений: не менее 300 верст. Океанов, морей и каких либо видных поверхностей, как ни искал, не обнаружил. И ни одного свободного от построек клочка земли!..

Держась близко к оболочке, пролетел надо всем освещенным полушарием.

Все застроено… Земля – гигантский город, нигде не прерываемый ни естественными, ни искусственными границами. Вперемежку с черными пятнами-квадратами и кругами, эллипсисами и другими очертаниями строений – пестрели, сохраняя тоже определенную правильность, зеленые пятна.