Он руководил всеми социологическими исследованиями, был посредником между Советом и правительством триллов, но одновременно — эту тайну знали только члены Совета и я — являлся еще и начальником нашей секретной информационной службы. То был мощного телосложения (студентом он неоднократно выигрывал соревнования по борьбе) все еще физиологически молодой (ему только-только исполнилось 87 лет) мужчина, чрезвычайно гордившийся своей темной бородой и жестким ежиком волос, что у нас встречалось крайне редко — наши волосы, как правило, тонкие и ломкие. До того дня я общался с ним мало, но относился к нему с глубокой симпатией. Он не стал ходить вокруг да около:
— Хорк, вы никогда не сталкивались в своей работе с чем-либо, хотя бы отдаленно напоминающим саботаж?
— Нет, — я даже слегка удивился. — Разумеется, недовольных хватает, особенно среди триллов, однако иначе и быть не могло, и мы это предвидели. Но что касается злого умысла, то этого нет. И уж тем более случаев саботажа, — иначе я бы непременно поставил Совет в известность!
Ну да — если бы у вас имелись на руках доказательства. Но сделали бы вы это на основании одних лишь подозрений? Впрочем, это неважно, раз уж вы ничего не заметили. Вероятно, их движение еще не решилось приступить к активным действиям...
— Какое еще движение?
Фаталистов. Это шайка придурков, которые утверждают, что если Солнце взорвется, значит, такова судьба, фатум, рок, и Земля должна погибнуть. Похоже, они полагают, что, спасая наши тела, мы губим наши души и что огонь Солнца должен нас очистить. В основе их веры лежат всякие вздорные пророчества, сохранившиеся в священных книгах киристинян, этой религиозной секты, которая, если верить некоторым историкам, восходит, быть может, к эпохе первой, еще доледниковой цивилизации.
— Я думал, что киристиняне были людьми разумными, хотя и не разделял их убеждений, — мне они тоже знакомы... Да что там говорить, моя бабушка была одной из них!
— Эти совсем не такие. Если мои данные верны, это новая, но уже могущественная среди триллов секта. Как назло, один из их проповедников анонсировал конец света ровно за два месяца до того дня, когда Совет намеревался во всеуслышание объявить о нестабильном состоянии Солнца.
— И за счет кого эта секта комплектуется?
— Пока что — исключительно за счет триллов. Но, боюсь, вскоре в нее станут вступать и некоторые текны из тех, что стоят на низших ступенях нашей служебной лестницы, или же те, кому легко задурить голову... Возможно, среди них уже есть и весьма высокопоставленные особы, к примеру, из полиции триллов.
Я смачно выругался. При условии, что все пойдет хорошо, мы еле-еле успеем все сделать. Но если начнутся волнения...
— Что мы можем сделать?
— Пока ничего. Я надеялся, что вы представите мне какие-нибудь подозрительные факты, которые позволят мне действовать. Но в данной ситуации, даже если мы арестуем кого-нибудь из их вожаков — а мы наверняка знаем далеко не всех! — мы рискуем вступить в конфликт с правительством триллов, потому что с юридической точки зрения наши действия будут чистейшим произволом. Наш закон гарантирует свободу мысли и культа. Мы не можем арестовать кого-то только за то, что он верит, будто мы поступаем неправильно, не желая покориться судьбе!
— Понимаю, — сказал я. — Полагаю, у вас
— Конечно! Но если один из ваших инженеров сообщит вам о каких-то неполадках...
— Договорились! Но и вы тоже, если вдруг что-либо обнаружите...
Тиран ушел, оставив меня в замешательстве... Как всякий теки, я был воспитан на мысли, что человек может и должен бороться с враждебными силами природы, и мне трудно было поверить в то, что кто-то может думать иначе. На уровне интеллекта я пытался принять эту мысль, так как, неся ответственность за все это великое начинание, не мог пренебрегать никакой угрозой, сколь бы отдаленной или маловероятной она ни казалась.
Однако подозрения Тиран оправдались лишь много позднее, и так как все было спокойно и шло своим чередом, я отправился в инспекционное турне на Венеру.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
КАТАКЛИЗМ
Венерианские джунгли