Том 2. Стихотворения

Говорит нам старина,
Раньше, в радостях игры,
Днепр, Волга, и Двина
Были брат и две сестры.

Беден был отец у них,
Чуть родив, скончалась мать,
Дом был пуст, и дом был тих,
Вот, отправились гулять.

Побродила их мечта,
Походила далеко,
Все хотят найти места,
Чтоб разлиться широко.

Как-то раз среди болот
Ночевать они легли,
Брат уснул, во сне поет,
Сестры встали, потекли.

Сестры были похитрей,
И как длилась темнота,
Взяли в хитрости своей
Все отлогие места.

Брат проснулся поутру,
Серебрится ранний свет,
Кликнул старшую сестру,
Кликнул младшую, их нет.

Рассердился, дрогнул брат,
Шумный ток — как бег врага,
Струи пенные кипят,
Рвут крутые берега.

В буераки мечут гул
Силой гневностей своих,
Вот и Море, он вздохнул,
Он ровней пошел, утих.

В это время две сестры
Разбежались от него,
Были вместе до поры,
Будет розно торжество.

Оттого-то у Днепра
Рукавов, порогов рой,
И быстра его игра
Перед Волгой и Двиной!

Веселая затворница

Чья в бурях перебранка?
Чей шепот? Зов листа?
Веселая Веснянка
Зимою заперта.

За тридевятым царством.
Ты ждешь ее лица?
Пойди, твоим мытарствам
Не будет и конца.

Издрогнешь по дороге,
Измерзнешь ты, и все ж
Ты в зимние чертоги
К Веснянке не придешь.

Она играет в прятки,
Замкнута, сломан ключ.
И только раз ей в Святки
Дают на праздник луч.

Дают ей чудо-санки,
И в замке, на дворе,
Позволено Веснянке
Согреть снега в игре.

Но что же, в самом деле,
Потерпим мы часок.
Ты слышишь вой метели?
В нем чей-то смех и скок.

В нем чьи-то прибаутки.
Мороз грозит: «Навек!»
Ну, нет, брат, это шутки,
Придут разливы рек.

Веснянка ожидает.
Мы тоже. Знаем лед.
Смотри в окно: Уж тает.
Веснянка к нам идет!

Лес

1

Пробуждается с весною,
Переливною волною
Зеленеет на ветвях.
Отзовется гулким эхом,
Криком, гиканьем, и смехом
Для потехи будит страх.

Кружит, манит, и заводит,
В разных обликах проходит,
С каждым разное всегда.
Малой травкой — на опушке,
В старом боре — до верхушки,
Вона, вон где борода.

Лапти вывернул, и правый
Вместо левого, лукавый,
Усмехаясь, натянул.
То же сделал и с другою,
В лапоть скрытою, ногою,
И пошел по лесу гул.

То же сделал и с кафтаном,
И со смехом, словно пьяным,
Застегнул наоборот.
В разнополость нарядился,
В человечий лик вместился,
Как мужик идет, поет.

Лишь спроси его дорогу,
Уж помолишься ты Богу,
Уж походишь по лесам.
Тот же путь сто раз измеришь,
Твердо в Лешего поверишь,
Будешь верить старикам.

2