Том 2. В стране любви. Марья Лусьева

Эти прекраснейшие господа постоянно торчат в вестибюлях и общих залах отелей, высматривая среди женщин-постоялиц новеньких приезжающих. Некоторые из них являются к наблюдательному посту своему аккуратно к тому времени, как омнибус гостиницы должен подвезти с вокзала новую публику, – и не пропускают ни одного курьерского поезда по расписанию всех путей. Встретит, осмотрит и, если нет ничего подходящего, чтобы разжечь его любопытство и страсть, уходит в свой клуб или в ближайшее кафе – до следующего поезда. Аккуратны во времени эти господа до того, что по ним можно часы ставить, – право. Маньяки! Другие поступают иначе. Они абонируются в отеле на обед и изучают публику в столовой за табльдотом, либо tables séparés[291], или в салоне за кофе. Третьи, наконец, убедившись, что вот такой-то отель особенно удобен для их целей, устраивают себе в нем постоянную берлогу – нанимают номер помесячно, а то и на год, и, конечно, в нем не живут, а только обеспечивают себе в доме права жильца постоянного и почетного.

Хорошо. Теперь – представьте себе, что такой барин выбор свой сделал и жертву наметил. Так как он не кто-нибудь, не первый встречный, а человек из общества, с именем, даже, может быть, с титулом, то знакомство сделать ему очень легко. Характера эти светские люди не робкого, одеты, как картинки последней джентльменской моды, обращаться в обществе и «козировать» умеют в совершенстве – остряки, шалуны. Значит, не мудрено им и перевести понемногу знакомство в некоторую фамильярность и, пользуясь ею, испытать почву: с какою женщиной имеют дело? не клюнет ли? Если кажется, что клюнет, то авантюрист, не теряя времени, пишет, в самых пылких и почтительных выражениях, письмо с объяснением в любви и поручает его метрдотелю. А уже дело этого последнего – вручить записку желаемой даме настолько ловко и с тактом, чтобы она не оскорбилась и не сделала скандала, чтобы автор письма не был скомпрометирован и чтобы передатчик во всяком случае мог изобразить блаженное неведение и остаться в стороне. Никаких так называемых «гнусных предложений» в письме не заключается, – просто, мол, чувствую к вам непреодолимую симпатию и желаю излить пред вами душу свою в кратком, но искреннем разговоре. Женщины на любовные письма редко сердятся, а во Франции и в Италии эта литература процветает в таком количестве и с такою энергией, что если принимать каждую любовную записку всерьез и поднимать из-за нее историю, то женщине красивой и имеющей успех – никакого сердца не хватит и ни на что больше времени не останется. Так что, становясь любовным почтальоном, метрдотель решительно ничем не рискует. Ну, самое большее, – скажет ему какая-нибудь неприступная добродетель:

– Передайте этому господину, что он дурак!

Или:

– Вы всегда занимаетесь таким грязным ремеслом или это ваш первый дебют?

Так что же! Это – в составе профессии: зачем пойдешь, то и найдешь.

Но и подобные легкие протесты – в редкость. Обыкновенно в путешествии женщина любопытна, возбуждена, ей хочется приключений, романа, и она скучает без них и, при случае, жадно на них бросается. К тому же она выбита из своей привычной домашней обстановки, очутилась вдали от своего города и знакомства, в среде, где ее решительно никто не знает. Поэтому, за исключением этакой уже патентованной, заклятой и непоколебимой добродетели, – разыграть романчик, который пройдет в жизни, как бесследная тень, и о котором никто никогда не узнает, – в большинстве, милые путешественницы оказываются весьма согласны. Я уже не говорю о множестве тех, которые с тем и в путешествие отправляются, чтобы непременно наткнуться на какой-нибудь роман, способный пополнить их тоскливое семейное существование и в то же время остаться строго тайным и семейных условий не разрушить. Сюда относятся многие уважаемые и почтенные молодые вдовы, красивые девицы по паспорту, засидевшиеся по бесприданью без мужей до возраста фрейлин святой Екатерины, неудовлетворенные жены слабых мужей. Вся эта женская толпа – прямая добыча отдельных авантюристов. Да о ней-то могут порассказать свои приключения не только такие элегантные ухаживатели из света, но и капитаны пассажирских пароходов, обер-кондуктора курьерских поездов со спальными вагонами, проводники в горах, бэньеры в купальных местах и даже официанты в отелях… Не думайте, что только русские барыньки вешаются на татар в Ялте и на черкесов в Кисловодске. Те же самые сцены можете вы наблюдать в Биаррице, Трувиле, Сен-Себастиане, под Неаполем – в самой, что ни есть, международной обстановке. Англичанки отличаются еще почище наших. Соскучится дома-то в лицемерии своем и в туманах своих, – ну, выберет на континенте уголок поглуше, да и пошла козырять… В отельных авантюрах англичанки – на втором месте. На первом – провинциалки. На третьем – все иностранки вообще.