Том 24. Сожженые леса. Тайные чары великой Индии. Вождь Сожженных Лесов. Рассказы из жизни в бразильских степях

— Провались вы совсем! Зачем идти против себя? Во-первых, здесь нет полицейских!.. Чего вы прячетесь? Этот гадкий корень не растет в американских саваннах, а я вам скажу, что вы забрались сюда потому, что вас оплел этот хитрый кот Блю-Девиль, которого вы обожаете. А я бы за этот огромный желток полушки не дал.

— Замолчишь ли ты? — спросил запальчиво Блю-Девиль.

— Замолчу когда вздумаю. Я не боюсь тебя, гадкая личина! У каждого свое мнение. Мое — что ты постельная собачка и шпион.

Едва Линго успел произнести эти слова, как Блю-Девиль ринулся на него с кнутом в руке. Парижанин знал, с кем имеет дело, ловко отскочил и выхватил кинжал. Капитан отважно бросился между ними и заставил положить оружие.

— Смирно! — закричал он, — что это за ссоры между товарищами? Не хотите ли оправдать пословицу: когда ясли пусты, то кони брыкаются? Мы еще не в таком положении! Перестаньте, или я рассержусь.

— Ну, кончено, — сказал парижанин, пожимая плечами и обратившись к противнику. — Небось, полицейская крыса, — прибавил он, — я тебя подцеплю! Смотри!

— Опять? — сказал грозно капитан.

— Это так — дружеское предостережение! — отвечал Линго, садясь на свое место. — А все-таки если бы вы послушали Шакала и меня вместо этого растрепы Блю-Девиля, не в обиду будь ему сказано, которого вы не пробовали ни губами, ни зубами, мы бы уже с месяц как убрались из этой преисподней.

— Ты отчасти прав и молодец, — сказал задумчиво капитан.

— Более, чем вам кажется. Поверьте вы нам, и мы теперь бы сидели в Дезерете; а тут что делать, любопытно бы знать! Не век же здесь вековать!

— Сохрани Боже! — сказал капитан, — мы, может быть, зашли слишком далеко, но ты лучше других знаешь, что нам надо было сбить наших преследователей.

— Вы на этом помешаны; воображаете, что нас отыскивают как драгоценный товар. Какой дьявол заботится о нас?

— Те, которые имеют нужду в нас, а их немало на американском материке. Я сознаю, что положение наше скверно, но если мы уже добрались до Скалистых гор, то надо дойти до конца.

— Не очень-то приятно.

— Что ты думаешь о нашем положении? — спросил капитан, обращаясь к Блю-Девилю.

— Я нахожу его скверным, — отвечал, не запинаясь, Блю-Девиль.

— А ты, Шакал? — продолжал капитан, обращаясь к четвертому собеседнику, колоссу со зверской и надутой рожей.

— Отвратительным; и черт меня возьми, если до суток я не выберусь на дорогу!

— Хорошо поговариваешь, Шакал! — закричал, смеясь, Линго. — Не бойся, нас двое. Я тебя не оставлю, ты на это можешь рассчитывать.

— К чему эти угрозы! — сказал капитан, — не лучше ли нам объясниться как добрым товарищам. Наше положение общее.

— Это еще не доказано, капитан, Шакал и я, извините, но мы более вас знакомы с пустыней, а главное — с этой страной, в которую явились в первый раз. Нам приходилось бывать в худшей передряге, чем та, в которую вы нас вовлекли.

— Что ты хочешь сказать, демон? — сказал нетерпеливо капитан, ударяя кулаком по столу, — у тебя есть какой-то умысел?

— Человек должен мыслить, — отвечал он, издеваясь.

— Ну, объяснись или околей; пора кончить!

— Так вы мне дозволяете говорить? — сказал, смеясь, Линго.

— Да, говори, черт возьми! У меня руки чешутся, чтобы тебе свернуть шею, негодяй.

— Хорошо! Это меня не беспокоит, я вас знаю. Вот в чем дело: Шакал и я, — мы уже три месяца как заметили, что несем собачью должность, а плата не прибавляется. Мы сговорились с вами в Сен-Луи при Миссури, чтобы вас проводить в Дезерет, защищать вас в продолжение пути от всякого нападения. Вы за это обещали каждому из нас по пятьсот долларов. Не так ли?

— Верно; продолжай.

— Прекрасно, но только что мы пустились в путь, вы изменили маршрут и, несмотря на наши почтительные возражения, — сказал он насмешливо, — проезжаете государство Миннесота, не зная, зачем, перебираетесь в Канаду, галопируете вдоль Красной реки и вторгаетесь в Скалистые горы, как будто вас что-то призывает в Ванкувер, а между тем согласитесь, что это не дорога в Утах.

— Кто тебе сказал, что у меня нет причин действовать так?

— Может быть, это и так, меня это не касается; у меня обычай заниматься только своими делами, а так как меня ничто не призывает в Ванкувер, то позвольте, капитан, свести наши счеты и проститься с вами, предоставляя вам избрать какие угодно способы благополучно выбраться из затруднений, в которые вы так неловко вовлекли себя.

— Это дело, — поддержал Шакал.

— А, и ты туда же? — спросил капитан с коварной улыбкой.

— Линго и я — мы неразлучны, — отвечал гигант, — куда он идет, туда и я; но так как друг мой Линго очень красноречив, то я ему всегда предоставляю право отстаивать наши общие интересы; я же ограничиваюсь лишь только тем, что поддерживаю его.

— Итак, вы хотите меня покинуть?

— С восторгом!

— Это последнее ваше слово?

— Да.

— Ну, так это неправда! Вы хотите только воспользоваться обстоятельством, чтобы вытянуть у меня деньги: надеюсь, вы теперь не сомневаетесь, что я вас раскусил.

— Если б и так? Что ж тут дурного? — возразил Линго с циническим смехом, — всякому своя рубашка ближе к телу.

— Значит, вы хотите денег?

— За неимением их… вы угадали.