Том 3. Поэмы 1905-1922

Кто узнает, кто поведает,
Что о чем во сне беседует.
Будет гость наш хорохориться,
Станем петь, за песней спорится.
Жизнь веселые остроты
Замышляет и находит.
Тот пришел, а тот в ворота
В те же самые уходит.

27

Я боюсь, что ненароком
Мы напомним о жестоком.
Лучше будем, сестры, тихи,
Избегая слов шумихи.
Это верно и умно,
Надо спящего щадить.
Но сейчас уже темно,
Скоро полночь будет бить.

28

«Так-то так, – сказал, кто слышит,–
Посмотрите, он не дышит».
Что? Неправда! Быть не может.
Да, рот ветра не тревожит.
Грудь крепка и неподвижна,
И ее застыла кузница.
Красота лица так книжна,
Уж другого мира узница.

29

В глубине глаз темносиней
Тает вестник вьюги, иней.
Уронив на жизнь намеки,
Остывает краснощекий,
Белобрадый старый год.
Так печалью веют тучи,
Озарив собой заход,
Обагрив гор снежных кручи.

30

Год – младенец, будь приветлив.
Каждый вождь в начале сметлив.
Всё обман и суета,
Эта жизнь и жизнь та.
Мы же видим: точно пар,
Подымается он к тучам
И венками легких пар
Помогает быть летучим.

31

Позабыв игру и песенки,
Взмахом крыл поставив лесенки,
Улетает в небеса
Года старого краса.
Мы крылом гробницу движем.
Старый дедушка малинов
И следит, в гробу недвижим,
Стрелку страшных властелинов.

32

То, что будет, чья вина?
Старость люди не забыли.
Но что будет впредь страна,
Где сердца давно уж были?
Новый год, смеясь, я встречу,
Встречу хладен и спокоен.
Так готов рассеять сечу
Каждый умный светлый воин.

Декабрь 1912

Хаджи-Тархан *