Она былакрасавицей такою,какой гордятся,доводясь сродни.Она былавеселою рекою,в которойотразились наши дни.А еслинад умолкнувшим потокомпротянутаязасыхает ветвь, –то как же намв суровом и жестокоммолчаньене застыть,не помертветь?Намне истолковать ее превратно –ее движений,смеха,ясных глаз,как и не возвратитьее обратно,утраченной,украденной у нас.Мы были ейдействительностью,явью,и вместе с нейумолкли,отцвелии отошлик зеленому заглавью,в прошедшуюисторию земли.Когда чахоткасдавит горло другаили внезапный выстрелпрозвучит,тогда землякосит полета уголи солнцакриво падают лучи.И все,что нам казалось раньше раем,идет винтом,как Данта тусклый ад;и мыступени эти измеряем,тупеяот понесенных утрат.Я не хочуспускатьсяниже,ниже…Я не хочу,чтобы меня велитуда,где солнце,угасая,лижет,как край котла,кровавый бок земли.
Роман прошлого года
1
Под теплым весенним крутым дождемстоит ваш дом.Всех сладких весенних дождей вождеммолчит ваш дом.Струится, бормочет и каплет с крышвесна и тишь.Мы с домом под ливнем – мокры, как мышь…Струится с крыш.Мы с ливнем вдвоем на крыльце твоемо весне поем.Со сладким весенним дождем вдвоем –на крыльце твоем.
2
Ночь соблазнительна. Сами светятсинью своей небеса.Как хорошо, что весна на свете!Как это описать?Только прислушайся, только приблизься, –как эти ветви сочны!..Слышишь, как сами шевелятся листьяэтих деревьев ночных?Этих ветвей, еще тонких и слабых,чуешь победную дрожь?Как этот тонкий и радостный запахв каждую голову вхож!..
3
Рука тяжелая, прохладная,легла доверчиво на эту,как кисть большая виноградная,захолодевшая к рассвету.Я знаю всю тебя по пальчикам,по прядке, где пробора грядка,и сколько в жизни было мальчиков,и как с теперешним несладко.И часто за тебя мне боязно,что кто-нибудь еще и крометакую тонкую у поясатебя возьмет и переломит.И ты пойдешь свой пыл раздаривать,и станут гаснуть окна дома,и станет повторенье староготебе – до ужаса знакомо.И ты пойдешь свой пыл растрачивать…Пока ж с весной не распрощаться,давай всерьез, по-настоящему,поговорим с тобой про счастье.
4
Помнишь: поезд, радостен и скор,скатывался с гор,темным лоском ливня остеклен,падал под уклон.Машинист, должно быть, не жалел угля,разгонял стремглав.Паровоз, должно быть, не жалел колес,нажимал всерьез.Это было счастье. Счастьем зашатав,грохотал состав.Этот грохот, этот запах смоли сейчас не смолк.Он стоит, застыв на всех дарах,как туман в горах.