Том 3. Восхождения. Змеиные очи

Давно стараюсь, и напрасно,
Поработить себя уму.
Смиряться сердце не согласно,
Нет утоления ему.

А было время, – простодушно,

Хоть и нелепо, жизнь текла,
И сердцу вольному послушна
Мысль раболепная была.

Ты втайне зрела, возрастала,

Ты извивалась, как змея, –
О, мысль моя, ты побывала
На всех просторах бытия.

И чем меня ты обольстила?

К чему меня ты увлекла?
Ты ничего мне не открыла,
И много, много отняла.

Восходит солнце, как и прежде,

И светит нежная луна,
И обаятельной надежде
Душа бессмертная верна,

И ясен путь мне, путь мой правый,

Я не могу с него свернуть, –
Но неустанно ум лукавый
Хулит единый правый путь.

О, если б бурным дуновеньем

Его коварство разнесло
И всепобедным вдохновеньем
Грозу внезапную зажгло!

О, если б огненные крылья!

О, если б в буйстве бытия,
Шипя от злобы и бессилья,
Сгорела хитрая змея!

«В его саду растёт рябина…»

В его саду растёт рябина.
В его дому живёт кручина.
На нём изношенный кафтан.
Глаза окутаны туманом,
Как будто налито шафраном
Лицо, и согнут тощий стан.

Надежда милая убита,

И что от бед ему защита?
Терпеть судьба ему велит.
Перед его печальной хатой,
Враждебной властию заклятой,
Рябина горькая стоит.

«Чего недоставало…»

Чего недоставало
Судьбе моей доныне,
Отныне близко стало,
И ярко засияло
В моей немой пустыне.

На россыпях песчаных

Цветут внезапно крины,
И в одеяньях рдяных
Гонцы из стран багряных
Примчались на долины.

«Какая тягостная встреча!..»

Какая тягостная встреча!
Какая грусть и суета!
Зачем, судьбе противореча,
Ты всё борьбою занята?

Нерасторжимы эти звенья.

Тебе навеки быть рабой.
Лежат же тяжкие каменья
Покорно в гулкой мостовой, –

Не прекословят же ступени,

Когда, всходя от сени к сени
Иль нисходя, по ним идут, –
Не прекословит лист дрожащий,
Когда рукою злой и мстящей
Его с другими с ветки рвут.

О, покорись, пока не поздно,

Пока не минул ясный день,
Пока на дол не пала грозно
Всеусмиряющая тень.

«На улицах пусто и тихо…»

На улицах пусто и тихо,
И окна, и двери закрыты.
Со мною – безумное Лихо,
И нет от него мне защиты.

Оградой железной и медной

Замкнулся от нищих богатый.
Я – странник унылый и бледный,
А Лихо – мой верный вожатый,

И с ним я расстаться не смею.

На улицах пусто и тихо.
Пойдём же дорогой своею,
Косматое, дикое Лихо!

«Исхудалый и усталый…»