Том 38. Полное собрание сочинений.

На вс эти вопросы есть и можетъ быть только одинъ отвтъ, тотъ, что люди, поступающіе такъ, какъ т, которые предписываютъ эти дла, а также и т, которые исполняютъ ихъ, находятся въ состояніи безумія: не въ какомъ-нибудь переносномъ или преувеличенномъ смысл, а въ самомъ прямомъ, опредленномъ смысл этого слова: т.-е. руководствуются въ своей жизни не общимъ всмъ людямъ разумомъ и его проявленіями, выраженными въ ученіяхъ величайшихъ мудрецовъ жизни, а руководствуются тми случайными, явно антиразумными положеніями, которыя въ данное время усвоены большинствомъ людей, не руководящихся разумомъ и не признающихъ его положеній для себя обязательными. Какъ несправедлива мысль, высказанная Паскалемъ, о томъ, что если бы наши сновиднія были бы такъ же послдовательны, какъ и событія дйствительности, жизни, мы бы не могли бы отличить сновиднія отъ дйствительности, такъ же несправедлива была бы и мысль о томъ, что если бы неразумная дятельность признавалась всми разумной, то мы бы не могли различить неразумную дятельность отъ разумной.

Несправедлива и та и другая мысль, потому что кром непослдовательности въ сновидніяхъ и кром не всеобщности признанія неразумной дятельности, люди всегда обладаютъ однимъ главнымъ признакомъ различенія истинной жизни отъ подобія ея. Признакомъ этимъ всегда было и всегда будетъ высшее свойство человческой души — самосознаніе, то свойство, изъ котораго вытекаетъ нравственное чувство и нравственное усиліе. И потому и сонъ, и безуміе, какъ бы ни были послдовательны сновиднія, и какъ бы всеобще не было безуміе, всегда могутъ быть отличены людьми отъ дйствительной жизни тмъ, что и въ снахъ, и въ безуміи отсутствуетъ нравственное усиліе. Хотя бы и случилось то, чтобы сновиднія многихъ ночей были бы такъ же послдовательны, какъ событія дйствительной жизни, случилось бы и то, что случилось теперь съ людьми нашего «кулътурнаго» міра, что огромное большинство людей находятся въ полномъ безуміи, люди всетаки благодаря своему самосознанію и вытекающему изъ него нравственному чувству и возможности нравственнаго усилія, всегда могутъ видть, не могутъ не видть того, что сонъ есть сонъ и что безумная жизнь есть жизнь безумная. И какъ во сн бываетъ, что мы видимъ себя совершающими величайшія гадости и знаемъ, что длаемъ гадости, но не можемъ остановиться и спасаемся отъ этого положенія только вызовами самосознанія и потому пробужденія, такъ и въ нашей теперешней безумной жизни, если мы чувствуемъ, что длаемъ ужасныя гадости и не можемъ перестать, то спасеніе отъ этого только самосознаніе и пробужденіе отъ безумной къ разумной жизни.

Пускай въ сновидніяхъ будетъ полнйшая послдовательность и пускай безуміе будетъ обще всмъ людямъ, здоровый человкъ всегда можетъ отличить сонъ отъ дйствительности и безумную жизнь отъ разумной. Здоровый человкъ всегда отличаетъ сонъ отъ дйствительности и безуміе отъ разумнаго состояния, потому что какъ во сн, такъ и въ безуміи отсутствуетъ самосознаніе и вытекающее изъ самосознанія нравственное чувство и послдствіе нравственнаго чувства, нравственное усиліе. Такъ что если бы и случилось то, чтобы сны слагались въ самую строгую опредленную послдовательность и вс люди были одержимы однимъ и тмъ же безуміемъ, здоровый человкъ всегда все-таки могъ бы отличить сны отъ дйствительности и безуміе отъ разумной жизни по одному тому, что какъ во сн, такъ и въ безуміи люди не сознаютъ себя и потому бываютъ не въ силахъ длать нравственныя усилія. Отъ этого-то и происходитъ то, что какъ во сн мы часто видимъ себя длающими гадость, но не можемъ остановиться, такъ же и въ состояніи раздляемаго всми безумія мы часто зная, что длаемъ дурное, продолжаемъ все-таки длать то, что длаютъ вс окружающіе насъ.

Разница между этими двумя состояніями только въ томъ, что то, что предполагается Паскалемъ — именно та послдовательность въ сновидніяхъ, это самое вполн случилось теперь, когда безуміе охватило всхъ или огромное большинство людей нашего міра. Мы живемъ безумной, противной самымъ простымъ и первымъ требованіямъ здраваго смысла, жизнью, но такъ какъ этой жизнью живутъ вс или огромное большинство, мы не видимъ уже различія между безумной и разумной жизнью и свою безумную жизнь признаемъ разумной.

И какъ для того, чтобы избавиться во сн отъ ужаса къ тому, что происходитъ съ нами, и, главное, къ тому, что мы сами длаемъ, надо сознать себя, понять, что это сонъ и тогда проснуться, такъ и для того, чтобы избавиться отъ того ужаса, среди котораго мы живемъ и въ которомъ участвуемъ, надо сознать себя и вызвать въ себ то нравственное чувство и нравственное усиліе, которое свойственно разумному существу, человку.

VIII.