Том 4

пикакого притворства, взаимное возмущение и отчужден¬ ность были естественным следствием обоюдного разочаро¬ вания короля и его западных подданных Все это и многое другое рассказал Полуорт, который при всех своих эпикурейских наклонностях отличался большим здравомыслием и полным отсутствием предвзя¬ тости. Лайонел больше слушал, жадно внимая каждому слову, пока внезапная слабость и бой часов на соседней башне не напомнили ему, что он преступает границы осто¬ рожности. Приятель помог обессилевшему больному до¬ браться до постели и, снабдив его кучей добрых советов и крепко пожав ему руку, заковылял к двери со стуком, бо¬ лезненно отдававшимся при каждом его шаге в сердце майора Лайонела. Глава XIX Не повелел господь, чтоб мудрость смертных Им открывала небо. Каупер Нескольких дней моциона на бодрящем морозном воз¬ духе оказалось достаточно, чтобы восстановить силы боль¬ ного, раны которого зажили, пока он лежал в полудремо¬ те, навеянной болеутоляющими. Взяв в соображение свою хромоту и слабость Лайонела, Полуорт, бросая вызов на¬ смешникам и острословам полка, обзавелся одним из тех удобных и покойных экипажей, которые в добрые старые времена колониальной покорности носили забавное и не¬ притязательное наименование «баул». Для своего выезда ему пришлось взять одного из великолепных скакунов приятеля. Благодаря настойчивости конюха, а также, ве¬ роятно, и пустоте фуражных складов конь в конце концов привык бежать по заснеженной мостовой такой спокойной иноходью, будто сам прекрасно сознавал, что здоровье его 1 Английский король не мог, разумеется, преодолеть предрас¬ судков, неотъемлемых от его положения, но как человек он был честен и справедлив. Слова, сказанные им нашему первому послу в Англии после заключения мира, заслуживают того, чтобы их ча¬ ще цитировали: «Я последним в моем королевстве признал вашу независимость и буду последним, кто на нее посягнет». — Примеч% автора. 224

хозяина далеко не прежнее. В этом надежном экипаже оба друга ежедневно катались по улицам города или причуд¬ ливо изгибавшимся дорожкам на лугах у Бикон-Хилла, принимая поздравления друзей, или же сами навещали раненных в том же сражении и менее счастливых товари¬ щей, которые все еще вынуждены были отлеживаться дома. Сесилию и Агнесу нетрудно было уговорить принять участие в этих небольших прогулках, но алебастровый ло¬ бик мисс Агнесы Денфорт неизменно мрачно хмурился, если, случайно или намеренно, они встречались с каким- нибудь английским офицером. Мисс Дайнвор была менее непримирима и даже иногда своей любезностью навлекала на себя упреки подруги, когда они оставались наедине. — Ты, видно, забыла, Сесилия, как плохо приходится нашим бедным соотечественникам в жалких лачугах за городом, иначе ты не стала бы расточать любезности этим армейским фатам! — как-то с раздражением бросила Агне- са, снимая капор после очередного катания, во время которого кузина, как ей казалось, забыла о том, что боль¬ шинство женщин в колониях, по молчаливому уговору, считали себя обязанными держаться с английскими офице¬ рами подчеркнуто холодно. — Если бы тебе представили даже нашего главнокомандующего, ты не могла, бы обой¬ тись с ним приветливее, чем с этим сэром Дигби Дентом, которого ты одарила такой сладкой улыбкой. — В оправдание ее сладости я могу только сказать, моя едкая кузина, что сэр Дигби Дент — настоящий джентльмен. — Джентльмен! Каждый англичанин, напяливший красный мундир, если он умеет задирать нос, выдает себя в колониях за джентльмена! — А так как я полагаю, что имею некоторое право считать себя благовоспитанной леди, — спокойно продол¬ жала Сесилия, — не понимаю, почему я должна была обой¬ тись неучтиво с человеком, которого вижу в первый и, мо¬ жет быть, последний раз. — Сесилия Дайнвор! — сверкнув глазами, воскликну¬ ла Агнеса, догадываясь с чисто женской интуицией о скры¬ тых мотивах кузины. — Не все англичане Лайонелы Лин¬ кольны. — Майор Линкольн даже и не англичанин, — возрази¬ ла Сесилия, усмехаясь и в то же время краснея, — а вот капитан Полуорт* по-видимому, да. 225