Том 4

Джон, могу ли я забыть свой долг по отношению к кбро^ лю... Но нельзя требовать от слабой женщины, встретив¬ шей человека, к которому она когда-то питала склонность, чтобы она молчала, когда одно сказанное вовремя слово может избавить его от опасности! — «Когда-то питала склонность»! Так ли это, Элис? — спросил лоцман с отсутствующим видом. — Но, может быть, ты что-нибудь слышала о величине этих судов? Мо¬ жет быть, тебе известны их названия? Назови мне их, и первый лорд вашего британского адмиралтейства не даст такого точного отчета об Р1Х вооружении, какое могу дать я; заглянув в мой собственный список. — Я слышала их названия, — с нежной грустыо сказа¬ ла Элис, — но имя человека, который мне до сих пор дорог, звучало в моей душе, и я не могла их запомнить. — Ты та же Элис, которую я когда-то знал! Значит, они говорили обо мне? Что же было сказано о Пирате? Нанесла ли его рука удар, который заставил их дрожать в своем доме? Не называли ли они его трусом, дитя? — Они говорили о тебе в таких выражениях, что их слова причинили боль моему сердцу. Ибо легко забыть прошедшие годы, но нелегко забыть чувства, волновавшие человека в юности! — Да, отрадно знать, что, несмотря на все громкие насмешки, подлые рабы трепещут при моем имени в сво¬ их тайных убежищах! — воскликнул лоцман, снова прини¬ маясь быстро шагать взад и вперед. — Вот что значит вы¬ деляться из толпы и быть первым среди людей твоего призвания! Я еще надеюсь дожить до того дня, когда сам Георг Третий будет трепетать при имени моем в стенах своего дворца! Элис Данскомб слушала его в глубоком и грустном молчании. Она поняла, что последнее звено в цепи их взаимной привязанности порвалось и что слабость, неволь¬ но овладевшая ею, не встретила в нем никаких ответных чувств. На мгновение Элис опустила голову на грудь, но тотчас же встала и с обычной мягкостью обратилась к лоц¬ ману, говоря теперь уже более спокойным тоном: — Я сказала все, что тебе полезно было бы знать. А те¬ перь нам пора расстаться. Что? Так скоро? — удивился он, вздрогнув и взяв ее за руку. — Но это слишком короткое свидание, Элис, перед столь долгой разлукой! 737

»= Короткое или долгое, все равно оно должно было окончиться, — ответила она. Твои товарищи, наверно, уже готовы к отплытию, да и тебе, я думаю, совсем не хочется остаться здесь на берегу. Если ты снова посетишь Англию, надеюсь, ты вернешься сюда с иными чувствами к своему отечеству. Желаю тебе счастья, Джон, и да бла¬ гословит тебя бог в милосердии своем! — Я хочу лишь, чтобы ты молилась за меня! Однако ночь темна, и я провожу тебя до дома. — Не нужно, — с женской сдержанностью ответила она. — Невинный бывает так же неустрашим, как самый храбрый воин. А здесь и бояться нечего. Я пойду по тро¬ пинке, которая минует дорогу, занятую вашими солдата¬ ми, и не встречу на ней никого, кроме того, кто всегда готов защищать беззащитных. Еще раз говорю тебе, Джон: прощай! — Голос ее дрогнул, когда она продолжала:—^ Ты разделишь судьбу всех людей, и к тебе придут минуты заботы и слабости. В такие минуты вспомни о тех, кого покинул на этом ненавистном тебе острове, и, возможно, среди них ты вспомнишь женщину, которая искренне же¬ лала тебе благополучия. — Да будет с тобой бог, Элис! — сказал он, тронутый ее волнением и забыв на миг свои честолюбивые мечты. — Но я не решаюсь отпустить тебя одну... — Здесь мы расстанемся, Джон, — твердо сказала она, — и навсегда! Это будет лучше для нас обоих, ибо, боюсь, у нас слишком мало общего. Она тихо отняла свою руку, которую он продолжал держать, и, еще раз прошептав: «Прощай», — поверну¬ лась и медленными шагами направилась в сторону мона¬ стыря. Первым побуждением лоцмана было последовать за ней, чтобы ее проводить, но в этот миг на скалах раздались воинственные звуки барабана, а на берегу пронзительно засвистала боцманская дудка, извещая солдат и матросов о том, что отваливает последняя шлюпка. Услышав сигнал сбора, этот своеобразный человек, ко¬ торый давно научился подавлять в груди свои бурные чув¬ ства ради призрачных честолюбивых надежд, отчасти пи¬ таемых гневом и презрением, в задумчивости направился к берегу. По дороге он встретил солдат Борроуклифа* Обезоруженные, но свободные, они мирно возвращались к.себе в казармы, К счастью для этих людей, лоцман был