Том 4

дпий своих спутников, остановился и стал поджидать Лайо¬ нела. Поравнявшись с ним, Лайонел с удивлением увидел, что тот стоит, глядя на торчащий у края мостовой пень. — Взгляните — вы видите, что сталось с этим вязом?— спросил Ральф, когда его спутники приблизились. — Их топор погубил дерево-мать, но ее побеги живы и дадут по¬ росль по всему континенту! — Не понимаю вас! — возразил Лайонел. — Я не вижу здесь ничего, кроме какого-то пня. Я полагаю, министры его величества короля никак не повинны в том, что это де¬ рево срублено. — О нет, министры короля повинны в том, что тут про¬ изошло... Но спросите лучше этого юношу, который стоит рядом с нами, — он расскажет вам, какое это было дерево. Лайонел повернулся к Джэбу и увидел при бледном свете подернутой облаками луны, что дурачок, забыв о дожде, стоит с непокрытой головой и с благоговением взи¬ рает на пень. — Все это полнейшая загадка для меня! — сказал Лайонел. — Что это за пень, Джэб? Почему ты чуть ли не молишься на него? — Это пень «Дерева Свободы», — ответил Джэб. — И не след проходить мимо него, не воздав ему почестей! — Чем же это дерево заслужило такое поклонение? Каковы его заслуги перед свободой? — Как — чем? А где еще вы видели дерево, которое могло бы писать и оповещать о днях городских собраний или могло бы рассказать людям, какую штуку собирается выкинуть король с чаем и с гербовыми марками? — Ты хочешь сказать, что сие необыкновенное дерево могло творить все эти чудеса? — А то как же! Конечно, могло и творило... Стоило скряге Томми задумать вечером какую-нибудь пакость, чтобы одурачить народ, и наутро вы могли прийти сюда и прочесть здесь на бумаге, приклеенной к стволу дерева, про все его дьявольские затеи и про то, что теперь надле¬ жит делать, и все это было написано таким же прекрас¬ ным почерком, как у самого учителя Ловелла, когда он очень постарается. — И кто же приклеивал здесь эту бумагу? — Кто? — негодующе вскричал Джэб. — Понятно кто! Свобода приходила ночью и приклеивала ее. Когда у Нэб не было крыши над головой, Джэб частенько спал под этим 73

деревом и не раз видел собственными глазами, как Свобо¬ да приходила ночью и оставляла здесь эту бумагу. — Она являлась сюда в виде женщины? — Вы думаете, Свобода так глупа, что будет во всякое время разгуливать в женском платье и собирать вокруг се¬ бя толпу пьяных солдат? — не скрывая своего презрения, возразил Джэб. Случалось, конечно, она одевалась как женщина, а то так нет. Как придется. И Джэб сидел на дереве, когда старик Нолл отказался от своих дьявольских марок. Правда, он сделал это, только когда «Сыновья Сво¬ боды» разорили на пристани его лавчонку с марками и по¬ весили его вместе с лордом Бьютом на суку старого вяза! — Повесили! — воскликнул Лайонел, невбльно попя¬ тившись назад. — Это дерево служило когда-то виселицей? — Да, для чучел, — со смехом отвечал Джэб. — Жаль, что вас здесь не было. Вы бы посмотрели, как этот Бьют вместе с оседлавшим его сатаной крутился в воздухе, когда они его вздернули! Лайонел догадался, каково было назначение достослав¬ ного дерева, и выразил желание отправиться дальше. Старик, предоставив Джэбу давать Лайонелу разъясне¬ ния, с нескрываемым интересом наблюдал, какое впечат¬ ление производят они на молодого офицера, но, как только последний выразил желание двинуться дальше, он тут же повернулся и снова зашагал вперед. Теперь они прибли¬ жались к той часта города, которая примыкает к гавани, и вскоре их проводник свернул в небольшой дворик и, не по¬ стучавшись, отворил дверь какого-то весьма мрачного зда¬ ния. Узкий, длинный, тускло освещенный коридор привел их в довольно просторное помещение, походившее на зал для собраний.. В зале находилось по меньшей мере чело¬ век сто мужчин, собравшихся, очевидно, по какому-то весьма важному делу, — так серьезны и сосредоточенны были их лица. Вечер был воскресный, и Лайонел подумал было, что его друг, человек как будто очень благочестивый, привел его сюда, чтобы он прослушал проповедь какого-нибудь особенно чтимого проповедника. Восприняв это как молча¬ ливый укор за его пренебрежение ко дню господню, Лайо¬ нел в первую минуту почувствовал легкий укор совести, ио когда он протискался вперед и прршялся молча наблю¬ дать за происходящим, то быстро понял свою ошибку. Не¬ погода. заставила всех надеть простую, грубую одежду, и 79