Том 4. Стихотворения

– Мой мальчик, мой милый,
Ты умер, замкнулся.
– Не плачь, моя матушка,
Смотри, я проснулся.

24

Не плачь, моя детка,
Что вянут цветочки,

25

Баю-баюшки-баю,
Потеряла жизнь мою.
Баю-баю-баю-бай,
Снова в жизни светит рай.

26

Эа-ля-эа,
Эа-ля-эа!
В сон твой да смотрится
Святой Иоанн.

27

Мое дитя ко сну отходит,
Да спит и радует меня,
Как у святого Иоанна
Пусть длится сон его три дня.

28

Эа-ля-нана,
Эа-ля-нана!
Звездочка утра,
Спи, еще рано.

29

Эа-ля-ро-ро,
Эа-ля-ро-ро!
Спи. Просыпаться нам
Еще не скоро.

30

Нет у этого малютки,
Нету матери родимой,

31

Спи, мое дитятко, спи,
Нет твоей матери дома.
Пречистая Дева Мария
Взяла ее в дом свой служить.

32

Спи, моя деточка,
Ты, незаметная,
Спи, моя звездочка,
Спи, предрассветная.

Изъяснительные замечания

Признания

К песне 2-й. – Образ глаз-солнц часто повторяется как в испанской поэзии, так и в индийской, с которой поэзия испанская являет часто поразительное сходство, – надо думать, ввиду повышенной страстности того и другого народа.

К песне 8-й. – В Испании доселе не редкость пение песен под балконом, с аккомпанементом гитары. Песни при этом и припоминаются и, вызываемые теми или иными обстоятельствами, рождаются новые, внезапно.

К песне 9-й. – Северянину несколько странно слышать, как мужчина говорит, что его более не веселят ни розы, ни жасмины. Для этого нужно любить цветы так, как их любят в Испании или Мексике. В Испании вы постоянно можете видеть, как возчик, лежащий на телеге, нагруженной чем-нибудь совсем не стихотворным, мурлычет песню, а во рту его стебель цветка, красная головка которого нарядно покачивается.

К песне 11-й. – Шутливая форма многих испанских песен, указывающая на южную грацию и тонкость ощущения, совсем не указывает на шуточность чувств. В испанском нраве много тигриного, кошачьего. И испанцы любят играть мягкими лапками, в которых спрятаны когти. Любят танцевать – вкруг костра и над срывом.

К песне 13-й. – Это напоминает известную песенку Гейнриха Гейне, в «Buch der Lieder». Поэзия Гейне, вообще очень близкая к народной поэзии, особенно родственна с испанскими народными песнями.

К песне 14-й. – Эта песенка, сколько мог заметить, особенно знаменита среди испанцев. Им молчать, когда они любят, труднее, чем норвежцу или англичанину.

К песне 26-й. – В своей поэме «Эпипсихидион» Шелли, обращаясь к Эмилии Вивиани, говорит (Шелли, т. 3):

О, если бы мы были близнецами!

И далее:

…Хочу тобой дышать.
Ты слишком поздно стала мной любима,
Я слишком скоро начал обожать
Тебя, мой кормчий, призрак серафима…
Тебя я должен был бы на земле
Сопровождать от самого рожденья,
Как тень дрожать, склоняясь и любя,
Гореть тобой и жить как отраженье.
Не как теперь: – О, я люблю тебя!

К песне 27-й. – Воспоминание о встрече душ, бывшей до встречи тел, до встречи двух душ, вот в этих двух телах, состояние хорошо известное каждому, кто воистину любил.

К песне 28-й. – Вечная легенда Эроса и Психеи.

К песне 33-й. – Есть такая разнопевность:

Говорят, что черное есть траур,
Говорят, что алое – веселье,
Нарядись в зеленое, малютка,
Будешь ты надеждою моей.

В «Romancero General» – нечто вроде наших исторических былин – читаем, между прочим, описание ревнующего кабальеро (2-а ed. I, ns. 46,49).

Шесть его сопровождают
Слуг, что служат господину,
Все в зеленое одеты:
Цвет надежды при любви.
На копье, с железкой рядом,
Голубую мчит он ленту:
Это – ревность, тех, кто любит,
Заставляет прегрешать.

Испанский народ сохраняет в песнях эту символику. Пример тому – следующие coplas.