Том 4

М а х р о в ы й. А ты думал? Это не то что те побрякушки, что девчата носят. Печатает по Невскому средь бела дня в босоножках, в ситчике, а на шее брильянтовое колье, понимаешь... стоимостью в пятнадцать рублей. Это колечко настоящее, старина-матушка, камушек четыре карата, чистейшей воды.

В а л е р и к. Я в этом совсем не разбираюсь.

М а х р о в ы й. Да, твое поколение не разбирается. Но уж поверь мне, что это вещь.

В а л е р и к. И сколько же это может стоить?

М а х р о в ы й. Видишь, цены на подобные штучки в наше время, в нашем государстве - условные. Колеблются в зависимости от многоразличных причин. Я заплатил дешево... сравнительно с валютной ценностью. Большие-то деньги у меня откуда?

Идет прохожий. Махровый опустил руку в карман и ждет, пока прохожий отойдет подальше.

Подвернулось случайно, по средствам, - а, говорю жене, была не была! Что у нас там на книжке, - двинем на хорошую вещь. (Опять вынул руку из кармана, полюбовался кольцом.) А насчет долга не спеши, экстренности нет. Даже могу еще немножко подкинуть, если у тебя это самое...

В а л е р и к. Спасибо...

М а х р о в ы й. Сотняшки две-три.

В а л е р и к. Нет, сейчас мне...

М а х р о в ы й. Не нужно денег? Да ну? Неужели за статью так дорого заплатили?

В а л е р и к. Я бы все-таки предпочел...

М а х р о в ы й. Все как ты хочешь, Валерочка.

В а л е р и к. Я бы предпочел поскорей расплатиться с долгом.

М а х р о в ы й. Давай так. Тоже неплохо.

В а л е р и к. Вы мне разрешите зайти завтра, самое позднее послезавтра...

М а х р о в ы й. Заходи, когда тебе удобно. Так хорош камушек?

В а л е р и к (напряженно). Хорош камушек.

М а х р о в ы й. Стоило хибарку променять на камушек?

В а л е р и к. Вероятно...

М а х р о в ы й. Ну, бывай! (Помахал на прощание рукой. Разошлись.)

Идут, разговаривая, Г е р м а н и Р э м.

Р э м. Ты прав, безусловно.

Г е р м а н. П-понимаешь: там я сразу - личность. А здесь минимум до тридцати лет буду ходить хвостиком за каким-нибудь п-профессором.

Р э м. В нашем деле иначе нельзя.

Г е р м а н. Понимаю. А в нашем можно. И я хочу в-воспользоваться этой возможностью.

Р э м. Я за моим академиком буду ходить минимум до сорока, это в лучшем случае. И все, что я сделаю в лаборатории, будет приписано ему. Пока у меня не вырастет вот такая седая борода - только тогда поверят, что я тоже что-то могу самостоятельно.

Г е р м а н. В-видишь, у вас это так. Потому что вне института, без всей этой черт его знает какой головоломной техники тебе действительно никак. А мне что надо: маленькую больницу. Чтобы я мог ее п-поставить как мне хочется. Я еще на первом курсе спланировал, как я ее миленько поставлю. Кто мне в Ленинграде даст больницу? Именно - жди до седой бороды, да и то еще б-бабушка надвое гадала...

Р э м. Ты прав, прав! Будь у меня другая профессия - я бы тоже начинал оттуда... с окраины к центру!

Г е р м а н. Ты честолюбец, тебе непременно п-подавай центр, хотя бы к финишу. А мне не обязательно. Я просто считаю - если что-то делать в жизни, так делать без дураков, всерьез, иначе скучно. Кретин Валерик, что удрал с Сахалина. Черта с два он чего-нибудь стоящего добьется в Ленинграде. Здесь т-такими Валериками пруд пруди, а там его держали за высшую интеллигенцию.

Р э м. Ты говоришь, я честолюбец. Неужели лучше без честолюбия - как Валерик?

Г е р м а н. Нет, с-совсем без честолюбия - ничего не получится.

Р э м. Ничего не получится! (Прошли.)

Идут Н и н к а и Ж а н н а.

Н и н к а. Ничего не получится! Можешь не стараться!

Ж а н н а. Но я узнала точно.

Н и н к а. Очередная ваша клевета!

Ж а н н а. Увидишь.

Н и н к а. Он бы мне давно сказал.

Ж а н н а. Скажет он, как же.

Н и н к а. Вы все ненормальные.

Ж а н н а. Ты от правды отмахиваешься.

Они приостановились возле витрины Дома книги. На выступе оконной амбразуры сидит п р о д а в щ и ц а ц в е т о в с корзиной лохматых осенних астр.

Лучше обсудим давай, как тебе реагировать.

Н и н к а. Ненормальные. Непременно ищете в человеке плохое. Как можно больше плохого! Хорошее видеть не хотите, только плохое вам подавай! Как вы такие на свете живете? Вы же несчастные!

Ж а н н а. Я больше тебя знаю жизнь.

Н и н к а. Ты знаешь жизнь? Ты испугалась жизни! Один человек с тобой нехорошо поступил - ты сразу перепугалась. И все у тебя стали плохие. Это называется знать жизнь? Мне не надо такого знания! И оставь меня, пожалуйста!

Ж а н н а. Я тебя предупредила по-товарищески. Поскольку я узнала такую вещь, я чувствую ответственность...

Н и н к а. Я сама за себя отвечаю!

Ж а н н а. Ты стала чересчур гордая.

Н и н к а. За все отвечаю. И хватит. И дальше не ходи за мной. И вот что я тебе скажу на твои сплетни: мы с Валериком женимся! (Уходит. Остановилась в красном свете светофора.)

П р о д а в щ и ц а ц в е т о в. И всего-то он ей купил один цветочек.

Ж а н н а. Вы ее что, знаете?

П р о д а в щ и ц а ц в е т о в. Я и вас вспомнила. Вы шьете панамки.

Ж а н н а. Панамки мы уже все пошили. Миллион. Теперь шьем бюстгальтеры. С лямками и без. Она тоже. Она теперь работает у нас.