Том 4

П р о д а в щ и ц а ц в е т о в. Всего, знаете, один цветочек купил. Она, правда, так и попросила: подарите мне, говорит, один цветочек.

На перекрестке зажегся зеленый глаз. Нинка ушла.

Она встречается с Валериком у колоннады Казанского собора. Нет никого вблизи, и она бросается Валерику на шею отчаянно и самозабвенно.

В а л е р и к (смущен этим взрывом). Ну-ну, Ниночка. Ну-ну-ну.

Н и н к а. Сто лет тебя не видела.

В а л е р и к. Деточка. Еще суток нет, как мы расстались.

Н и н к а. Меньше. Я с тобой рассталась только утром. Ты мне снился всю ночь.

В а л е р и к. Вот видишь. А говоришь - мы мало бываем вместе.

Н и н к а. Во сне - много.

В а л е р и к. Зачем такая горечь? Мы же видимся каждый день?

Н и н к а. Приблизительно.

Садятся на ступенях. Нинка прижимается к его плечу.

В а л е р и к. Странно все-таки.

Н и н к а. Что странно?

В а л е р и к. Когда человек так вот маниакально думает о другом человеке. Хочет с ним быть, видит его во сне...

Н и н к а. Как мы с тобой, да?

В а л е р и к. Странно! Почему, отчего, в чем смысл?

Н и н к а. В чем смысл? Не знаю. Но это хорошо. И хочется это сохранить... навсегда. Тебе тоже хочется сохранить навсегда?

В а л е р и к. А это бывает?

Н и н к а. Конечно. Сколько угодно.

В а л е р и к. Ты думаешь?

Н и н к а. Просто надо это беречь. Желать, чтобы это сохранилось... не разрушалось.

В а л е р и к. Если бы одних желаний было достаточно для свершения!

Н и н к а. Я не поняла, что ты сказал.

В а л е р и к. Я сказал: если бы достаточно было только захотеть чего-нибудь, чтобы это исполнилось, понимаешь? Как в сказке: "Столик, накройся" - и пожалуйста, перед тобой накрытый столик... пять звездочек, закуска, любовь до гроба...

Н и н к а. Ты шутишь. А я серьезно. Да, "столик, накройся". Почему же нет? Разве не все зависит от нас самих? И разве можно хотеть, чтобы это кончилось?

В а л е р и к. Ну не будем хотеть, не будем. (Обнимает ее крепче.) Не холодно тебе?

Н и н к а. Нет...

В а л е р и к. В этом плаще ты похожа на серебряную рыбку. Маленькая серебряная рыбка. Скажи, тебе удалось?..

Н и н к а. Я принесла. (Достает деньги.) Валерик, только тут немножко меньше, чем тебе нужно. Понимаешь, никак не могла достать больше. Тут моя получка, и в кассе взаимопомощи взяла.

В а л е р и к (бегло сосчитал бумажки). Не могла, говоришь? Ну... что ж делать. Откровенно говоря - это, конечно, мало устраивает. Надо бы отдать этому фрукту побольше. Как можно, как можно скорей с ним развязаться... Ну ничего. Не огорчайся. Сколько достала, столько достала. (Прячет деньги.) Спасибо. Ты моя отзывчивая рыбка. Я, конечно, переоценил твои возможности: откуда тебе, собственно?.. Попробую еще занять у Виктора, он должен был получить за съемки. Ну не расстраивайся! Если у Витьки есть, он меня выручит. Испытано и проверено. Вот если у него нет, тогда хуже. Так или иначе, завтра я этому жулику, этому хамлу хоть сколько-нибудь суну в глотку. (Встает.) Ну, куда пойдем? Хочешь в кино?

Н и н к а. Валерик. Ты не можешь мне сказать, что это за долг такой, что так тебя мучает?

В а л е р и к. Деточка! Я же просил - не спрашивай! Я осел. Сделал однажды колоссальную глупость, теперь выпутываюсь. Мне совестно рассказывать, так это глупо. Что всего гаже, прямо тошнит, - что эта бескультурная сволочь, ни в чем ни уха ни рыла, кроме своих махинаций, - и лезет, понимаешь ли, поучать, научные словечки вставляет. Вульгарный материализм... Идем в кино!

Н и н к а. Послушай. У меня серьезный разговор.

В а л е р и к. У тебя всегда серьезные разговоры.

Н и н к а. Правда, очень серьезный. Я ни разу не ставила этот вопрос. Но теперь я должна его поставить. Обязана.

В а л е р и к. Непременно сейчас должна? Сию минуту?

Н и н к а. Я больше не могу откладывать.

В а л е р и к. Что за вопрос?

Н и н к а. Когда мы поженимся?

В а л е р и к. Что от этого изменится?

Н и н к а. Мы будем - муж и жена...

В а л е р и к. Ты меня заставляешь говорить о пошлых вещах. Зачем ты меня заставляешь говорить об этих вещах? Ни у тебя, ни у меня нет даже своей комнаты.

Н и н к а. У меня есть.

В а л е р и к. Да, общая, твоя и брата! Такая и у меня есть: моя и мамина.

Н и н к а. У вас же, ты говорил, разгороженная?

В а л е р и к. Слава богу! Разгороженная! Ты бы видела! Повернуться негде!

Н и н к а. Если я попрошу, Костя перейдет в общежитие. Я знаю. Он это сделает. Он на меня смотреть не хочет - только потому, что он за меня беспокоится. Когда наша мама умерла в блокаду и нас по детским домам разобрали, он два раза из своего детдома убегал, чтобы меня повидать. Шел пешком через весь Ленинград - голодный, маленький, представляешь, - чтобы убедиться, что я жива. Он сейчас так беспокоится, что просто из себя выходит. Стоит мне сказать, что я вышла замуж, - уйдет сейчас же.

В а л е р и к. Тебе мало живого, свободного чувства, ты хочешь его запихать в клетку, привязать узлами.

Н и н к а. Мне это было не так уж важно. Я ждала, когда ты сам заговоришь.

В а л е р и к. А сейчас что - стало важно?

Н и н к а. Сейчас это необходимо.

В а л е р и к. Почему необходимо?

Н и н к а. Потому что у нас будет ребенок.