Том 5. Евгений Онегин. Драматические произведения

Окончательный вид придан началу главы уже перед самой подготовкой к печати.

К строфе «Словами вещего поэта» (стр. 527).

Темира, Дафна и Лилета—
Как сон забыты мной давно

Цитата из стихотворения Дельвига «Фани».

К строфе XXXVII. Описанный наряд Онегина соответствует тому, как одевался сам Пушкин, когда жил в Михайловском. Вообще, в этой и следующей строфах много автобиографического. «В 4-ой песне Онегина я изобразил свою жизнь», — писал Пушкин Вяземскому (27 мая 1826 г.).

Глава VI

Строфы XV И XVI. Эти строфы известны по публикации Я. Грота с утраченной ныне копии В. Ф. Одоевского. Грот печатал:

Да, да, ведь ревности припадки.

Это создавало невозможную рифму: припадки — лихорадка. Очевидно, данное чтение результат неправильной догадки Грота. Он не учел, что в пушкинское время могло быть слово «припадка» в женском роде.

К строфе XXXIV. В черновых набросках, по-видимому, относящихся к этой строфе, имеется в виду сраженье при Кране 23 февраля 1814 г., в котором русскими войсками командовал П. А. Строганов. Узнав о смерти сына, он передал командование Воронцову, который и приписал себе успех, достигнутый в этом сражении. Пушкин мог знать этот эпизод по рассказу С. Волконского, позднее описавшего этот случай в своих мемуарах.

«И Кесарь слезы проливал». Здесь Пушкин не точно вспоминает рассказ Плутарха из биографии Ю. Цезаря: когда к нему принесли голову убитого Помпея, «Кесарь отвратился от нее с ужасом, но принял печать Помпея и заплакал» (цит. по русскому переводу 1821 г.). О том, что Пушкин смутно помнил исторический факт, можно судить по черновому варианту:

И Кассий слезы проливал,
Когда он Брута смерть узнал…

Это — неверное воспоминание о другом месте из Плутарха: Брут после смерти Кассия «плакал над его телом, называл Кассия последним римлянином — ибо Рим не мог более произвести человека с возвышенными чувствами».

Глава VIII

Предисловие. В этом предисловии Пушкин цитирует статью Ф. Булгарина в «Северной Пчеле». В дальнейшем он оспаривает мнение Н. Полевого, редактора «Московского Телеграфа».

Строфа V. Пушкин вспоминает встречу с Державиным на экзамене 1815 г., первое знакомство с Карамзиным («быта русского хранитель»), с Жуковским («прекрасного певец»).

К строфам XXIV — XXVI. Над этими строфами Пушкин работал в июне 1831 г., уже после окончания романа. В черновике имеется несколько других зарисовок большого петербургского света:

За ним другой красавец бальный
Вошел картинкою журнальной;
Тут Лиза, дочь его была,
Уж так жеманна, так мала,
Так неопрятна, так писклива,
Что поневоле всякий гость
Предполагал в ней ум и злость…

Пушкин имел в виду Оленина и его дочь: в черновых вариантах читаем: Лиза Лосина, Annette Olenine, а в характеристике отца — «Нулек на ножках», «тут был отец ее А. О.». Последние буквы записаны в виде монограммы, которой подписывал свои рисунки Оленин.

К строфе «И в зале яркой и богатой» (стр. 553). Здесь изображена Александра Федоровна, жена Николая I, выступавшая в роли Лаллы-Рук в живых картинах, когда она была еще невестой, и воспетая под этим именем в стихотворении Жуковского «Милый сон, души пленитель».

ОТРЫВКИ ИЗ ПУТЕШЕСТВИЯ ОНЕГИНА

Строфа X. «Рек, озер краса» — цитата из стихотворения И. И. Дмитриева «К Волге» (1794).

ПЕРЕВОДЫ ИНОЯЗЫЧНЫХ ТЕКСТОВ