Том 6

сожалеть о жестокости, на которую она решилась во славу церкви, уступив настояниям своего исповедника. — Пусть помогут им наши молитвы, если соображения политики и долга потребовали их изгнания! 1 — Сеньора, — ответил Эрнандо де Талавера, — они наверняка служат сейчас маммоне где-нибудь среди турок или мавров, как делали это раньше в Испании. Ваше высочество не должно заботиться об этих потомках вра¬ гов господа нашего. Если они и страдают сейчас, то не¬ сомненно страдают справедливо — за смертные грехи сво¬ их отцов! Спросите лучше у сеньоров Сантанхель и Кин¬ танильи о судьбе их любимца, генуэзца Колумба. Когда наконец он вернется и приведет к нам за бороду великого хана? — Мы ничего не знаем о нем с тех пор, как он поки¬ нул Канарские острова, — коротко ответил Сантанхель. — Канарские острова? — воскликнула королева, не¬ сколько удивленная. — Разве оттуда были получены ка¬ кие-нибудь вести? — Только устные, сеньора. Насколько я знаю, писем в Испанию еще не приходило. Однако в Португалии ходят слухи, что адмирал заходил на Гомеру и на Гран-Кана¬ рию, где у него, видимо, возникли какие-то затруднения, а оттуда вскоре направился прямо на запад. С тех пор ни об одной из его каравелл нет никаких известий. — Но уже из этого видно, сеньор архиепископ, — при¬ бавил Кинтанилья, — что мелкие затруднения не остано¬ вят мореплавателей и не заставят их вернуться. — Еще бы! После того как генуэзский авантюрист получил от вашего высочества звание адмирала, он не будет спешить с ним расстаться! — рассмеялся прелат, ко¬ торого не слишком смущало благосклонное отношение королевы к Колумбу. — Кто же станет отказываться от высокого звания, власти и почестей, когда есть возмож¬ ность их сохранить? Ведь для этого достаточно держаться подальше от того, кто тебе их дал! — Вы несправедливы к генуэзцу, святой отец, и су¬ дите о нем слишком строго, — заметила королева. — По 1 Изабелла порой проливала крокодиловы слезы, вспоминая о жертвах ее преследований — евреях и маврах. Однако, изгоняя евреев из Испании и притесняя гранадских мавров, она никому не оказывала ни малейшего снисхождения; по ее приказам инквизи¬ торы посылали «еретиков» на костер. 366

правде говоря, я еще не слыхала о том, что Колумб за¬ ходил на Канарские острова, но я рада, что он благопо¬ лучно до них добрался. Моряки говорят, что нынешняя зима была на редкость суровой, не правда ли, сеньор Сантанхель? — Да, ваше высочество, очень! Я слышал, как здесь, в Барселоне, моряки клялись, что такой еще не бывало на их памяти. ч И, если Колумба постигнет неудача, я думаю, это послужит ему оправданием. Впрочем, он, наверно, уже далеко от всех здешних бурь и штормов. — Только не он! — воскликнул архиепископ. — Вот увидите, он просто отсиживается в какой-нибудь безопас¬ ной африканской гавани. И нам еще придется из-за него объясняться с доном Жуаном Португальским! — А вот и король, — прервала его Изабелла. — Спро¬ сим его мнения! Он уже давно не упоминал имени Ко¬ лумба. Вы еще помните нашего генуэзского адмирала, дон Фердинанд? — Прежде чем отвечать на вопрос о событиях столь отдаленных, позвольте спросить, что происходит здесь сейчас? — с улыбкой проговорил король. — Давно ли ваше высочество собирает придворных и дает приемы после полуночи? — Какой же это прием, сеньор? Здесь только наши дети, Беатриса со своей воспитанницей, наш добрый архи¬ епископ и эти двое ваших преданнейших слуг! — Согласен, но вы забыли о своей приемной и о тех, кто там ждет вашего соизволения войти. — Сейчас там никого не может быть! Вы, наверно, шутите, ваше высочество? — В таком случае, ваш собственный паж дон Диего де Бальестерос сказал мне неправду. Не желая вас бес¬ покоить в столь поздний час, он явился ко мне и доложил, что какой-то человек странного вида и поведения проник во дворец и требует свидания с королевой, невзирая на неподходящее время. Человек этот ведет себя так не¬ обычно, что я приказал его впустить и сам пришел, чтобы присутствовать при вашем разговоре. Паж говорит, будто этот человек клянется, что все часы в сутках одинаковы и что ночь так же, как и день, создана на потребу людям! — Дорогой дон Фердинанд, может быть* здесь кроется измена?, 367