Том 6. Лимонарь

И повенчался Иван—королевич на королевне и стали пир пировать. Тут только и вспомнил.

— Ой, у меня на корабле есть дедушка — доверенный приказчик и дядя!

Ну, сейчас же поехали за ними, подхватили под ручки, в карету посадили и привезли во дворец — за гостей почитать будут.

— Эх, Иван—королевич, позабыл ты дедушку! Повенчался на королевне! — пенял старичок Ивану.

Да, делать нечего, не воротишь.

Трое суток пировали.

— Иван—королевич, хорошо гостить, да время отправляться?

— Когда, будем, дедушка, отправляться?

— Да на завтрашний день.

И на завтра велел король сказать на корабельной пристани, чтобы простору им было.

Удивляются корабельщики.

— Был Иван, купеческий сын, а стал Иван—королевич!

Вышли они на белы дворы, сели в кареты. Музыка впереди и войско. Приехали на пристань, вошли на корабль. Простились с тестем. Дядю вперед отправили. Сел старичок на руль, Иван—королевич стал на нос и поехали.

Шел корабль честно. На корабле войско и музыка.

— Иван—королевич, посмотри в подзорную трубу.

Посмотрел Иван—королевич.

— Дедушка, недалеко что-то чернеет. Дедушка, остров!

— Ну, слава Богу, можно погулять и войско покормить. Пристали они к острову и пировали.

Приказал старичок войску наносить дров и приказал дрова сжечь. Разгорелись дрова на мелкий уголек — жар сильный стал. Взял старик королевну, в огонь бросил и сжег. И не стало королевны.

Один остался Иван—королевич.

— Что же ты, Иван—королевич, запечалился?

— Да как же, дедушка!

— Не печалься, подождем немного! — сам дунул в пепел и на две грудки он сделался, — можешь ли ты отгадать, какой пепел от дров, какой от человека?

Иван—королевич посмотрел и узнал.

— Вот этот.

— Ну молодец!

Взял старичок пепел в руку, кинул его в воду. Пепел расплылся по воде и здрава выскочила королевна из воды.

— Что, королевна, чувствуешь ли теперь что?

— Да ничего, дедушка, я жива и здорова.

— Вот, Иван—королевич, теперь она жива и здорова. Молитесь Богу, ты — королевич, ты — королевна.

И благословил их старичок. Сели на корабль и дальше в путь.

Корабль бежит и сердце радуется.

— Иван—королевич, посмотри в подзорную трубку, не увидишь ли что?

Посмотрел Иван—королевич:

— Мне, дедушка, показывается что-то, чернеет что-то.

Вот ближе и ближе.

— Ой, дедушка, наш город!

— Ну, и слава Богу, домой попали.

Вышел воинский начальник встречать их с войском, с музыкой.

Сошли с корабля. Королевич и королевна, старичок, а за ними войско.

— Иван—королевич, спросите, что мать ваша жива ли? Дом цел ли?

И сейчас распознали: старуха жива, а там все крапива и дома нет!

И выстроили новый дом—дворец, жить, да поживать.

Простился старичок, благословил и пошел, Никола Угодник верный.

А они и теперь живут.

НИКОЛА МИЛОСТИВЫЙ {*}

I

Шел Христос с Николою. Много прошли они сёл, городов, много видели беды на земле. А там, по раздолью — полям весенним такие цветы цвели, красовали Божий мир.

Шел Христос с Николою по нашей земле.

Из дома в дом заходили странники, и не мало труда поднял Никола, — всякому поможет, никому не отказывал, — и оборвался весь, нищ.

Нищими странники постучались в избу на ночлег.

Тесно в убогой избе, жила в ней солдатка с ребятишками, и хлеба у них не было, была краюшка одна да с горстку муки, а в хозяйстве корова—белуха, да и та без молока.

— У меня и покормить-то вас нечем, и молока нет, все жду, вот, отелится белуха.

— Не кручинься, — сказал Христос, — все будем сыты.

Сели за стол, подала хозяйка последнюю краюшку.

И одна краюшка всех насытила.

— Вот, говорила, нечем будет накормить, гляди—ка, все сыты, да еще и осталось! — радовался Никола больше матери и ребятишек сытых.

Уложила мать ребятишек. Улеглись и странники. А сама пошла в закрома: не соберет ли муки на блины — угостить поутру странников? И откуда что взялось: было с горстку в ларе, а тут этакую махотку принесла. Сделала она раствор. И наутро испекла блинов.

— Вот видишь, и мука есть! — радовался Никола.

А уж как ребятишки-то блинам рады!

Попрощались странники и пошли себе дальше в путь.

Шел Христос с Николою зеленями, молодым полем зеленым. Как хорошо на земле в Божьем мире. Гадал Никола о урожае.

Уморились странники и задумали передохнуть малость. А стояло у дороги большое хозяйство, там же и мельница. Они на мельницу.

Увидал хозяин, видит, побиральщики, да и ну гнать со двора.

— Лодыри, бродяги, стащут еще чего! — ворчал вдогонку, грозил собаками.

Так и пошли.

Так и пошли, куда повела дорога.

II

Шел Христос с Николою по нашей земле.

К вечеру привела их дорога в лес. На лесной полянке прилегли странники. И ночь со звездами такими колыбельными покрыла их.

По звездам — от звезды к звезде — гадал Никола о земле нашей, думал думу невеселую.

И вот среди ночи прибежал на полянку серый волк, поклонился Христу и просит есть: третий день ходит голодом.

— Господи, я есть хочу! Господи, я есть хочу!

— Поди, волк, к солдатке, — сказал Христос, — изба ее с краю при дороге, есть у нее корова—белуха, ту корову ты и съешь.