Том 6. Письма

Кланяюсь родилось в далеких песках ассирийских равнин. Зима у нас в этот год стоит довольно лютая. Я, собственно, ей ничего и не сказал, а она пошла и давай меня. Если бы Вы умели слушать внимательней, я рассказал бы всю историю Вам подробно. Ах, никто, никто не знает и до сих пор, отчего поет петух в полночь. Сарра спала под телегою. ^*Утомилась, долго бегая, Моя ворохи пелёнок, Слышит кто-то, как цыплёнок, Тонко, жалобно пищить: пить! пить — Прислонивши локоток, Видит, в небебез порток Скачет, пляшет мил Дружок. ^*Аминь. Сергей Есенин.

Повицкому Л. И., не ранее января 1919

Л. И. ПОВИЦКОМУ ^*

Не ранее января 1919 г. Москва

Милый ЛЕВ

Осиповичъ

!

Как Вы пожиВАЕтЕ?

Али

Мы ГАли

ВАмъ

А

ли

ЭНТАкАя

На семойверст

мотАли

перЕЭН

Т Акая

кому повм ^*

печАль ^*мо ^*

ю ^*

льк

Ско о

рАзя зАРЕКАлся

п —

о тойулиц ходи

ТЬ

я живу НИЧАВО ^*

Больно мижду прочим

Уж чижАло

думАю КОНЧАТЬ ^*

Въ этой низенькой ^*

свТЕлк ^*

тучи ^*пряли ^*

л КАВА ^ДАК

р

ЖиТЬ не могу! ^*

хочу ЗастрлицА ^*

лицА — За ^*стрЕ ^*

В

+ реВОль ^*—

ВЕрА ^*убЖАл на

улицУ ^*

лицуНА!

Такъ прыгаетъ по коричневой ^*

скрипк

Вдруг лопнувшАя струНА. ^*

Гостин. ЕВРОПА ^*66.

С. ЕСЕНИН

Факсимиле письма

Райх З. Н., 18 июня 1919

З. Н. РАЙХ ^*

18 июня 1919 г. Москва

Зина! Я послал тебе вчера 2000 руб. Как получишь, приезжай в Москву. ^*Сергей Есенин.

Типография заработала. ^*Денег у меня пока для тебя 10000 руб.

На конверте: Орел.

Кромская 58 ^*

кв. Данцигер ^*

Зинаиде Николаевне

Есениной

Львову-Рогачевскому В. Л., первая половина 1919

В. Л. ЛЬВОВУ-РОГАЧЕВСКОМУ ^*

Первая половина 1919 г. Москва

Дорогой Василий Львович! Я очень жалею, что Вы все время не могли меня застать, я звонил Вам, ^*но телефон у Вас или занят, или нет никого.

Вопрос моего выступления, по-моему, для Вас должен быть ясен с прошлого года. ^*Туда, где вечера проходят с Вашим выступлением, я всегда готов с радостью. ^*

Насколько я понял, ближайший (четверговый) вечер будет в «Элите» ^*; я буду там в 7 1/2 ч.веч<ера>, и договоримся окончательно.

Любящий Вас С. Есенин.

Кожебаткину А. М., не ранее 11 августа 1919

А. М. КОЖЕБАТКИНУ ^*

Не ранее 11 августа 1919 г. Москва

Александр Мелентьевич. ^*

Заходили к Вам Есенин и Мариенгоф. Взяли «Песнослов» ^*и удалились.

С извинением и приветом.

Есенин

Мариенгоф.

Ширяевцу А. В., август-сентябрь 1919

А. В. ШИРЯЕВЦУ ^*

Август (?) — сентябрь (?) 1919 г. Москва

Милый Шура! Будь добр, помоги устроиться и приюти ночевать моих хороших знакомых. ^*Они расскажут тебе обо всем, о чем не имею времени передать тебе письменно.

Во многом они пригодятся тебе сами. Если вздумаешь выбираться из Ташкента, то с ними тебе будет легче. Жизни нашей ты можешь не пугаться. Заработать мы тебе поможем всегда.

На днях сдаю в набор твою книгу, ^*в ней хоть всего около 48 стр., но тыс<яч> 7 ты за нее получишь.

Деньги переведу, как только будут принимать по телеграфу.

Очень хотелось бы написать тебе много-много, но совершенно нет времени.

Прости, родной.

Любящий т<ебя> Сер<гей> Есенин.

На конверте: А. Ширяевцу

———

С. А. Есенин

Эйгес Е. Р., осень 1919

Е. Р. ЭЙГЕС ^*

Осень 1919 г. Москва

Как и нужно было ждать, вчера я муку тебе не принес.

Сегодня утром тащили чемодан к тебе с Мариенгофом и ругались на чем свет стоит.

Мука в белье, завернута в какую-то салфетку, которая чище белья и служит муке предохранен<ием>. Белье отдай прачке.

Расти большая. ^*

Твой С. Есенин.

Лившиц Е. И., 8 июня 1920

Е. И. ЛИВШИЦ ^*

8 июня 1920 г. Москва

Милая, милая Женя! Сердечно Вам благодарен за письмо, ^*которое меня очень тронуло. Мне казалось, что этот маленький харьковский эпизод ^*уже вылетел из Вашей головы.

В Москве я сейчас крайне чувствую себя одиноко. Мариенгоф по приезде моем из Рязани ^*уехал в Пензу и пока еще не возвращался. Приглашают меня ехать в Ташкент, ^*чтоб отдохнуть хоть немного, да не знаю, как выберусь, ведь я куда, куда только не собирался и с Вами даже уславливался встретиться в Крыму… Дело в том, как я управлюсь с моим издательством. ^*Я думал, уже все кончил с ним, но вдруг пришлось печатать спешно еще пять книг, ^*на это нужно время, и вот я осужден бродить пока здесь по московским нудным бульварам из типографии в типографию и опять в типографию.

Дома мне, несмотря на то, что я не был там 3 года, ^*очень не понравилось, причин очень много, но о них в письмах теперь говорить неудобно.

Ну, как Вы живете? Что делаете? Сидите ли с Фридой на тарантасе и с кем? ^*Фриде мой нижайший, нижайший поклон. Мы часто вас всех вспоминаем с Сахаровым, когда бродим ночами по нашим пустынным переулкам. Он даже собирается писать Лизе. ^*

Конечно, всего, что хотелось бы сказать Вам, не скажешь в письме, милая Женя! Все-таки лучше, когда видишь человека, лучше говорить с ним устами, глазами и вообще всем существом, чем выводить эти ограничивающие буквы.

Желаю Вам всего-всего хорошего. Вырасти большой, выйти замуж и всего-всего, чего Вы хотите.

С. Есенин.