Том 7. Ахру

И скорее всего ученик я Кандинского, и это я понял уже тут в Берлине после лекции Ив. Пуни. — Художник и теоретик искусства Василий Васильевич Кандинский (1866—1944) был одним из основоположников абстракционизма; с 1921 г. он жил в Германии, а затем с 1933-го в Париже. Теоретические рассуждения Кандинского о синтезе искусств музыки, живописи и графики см. в его работе «О духовном в искусстве» (1910). Речь идет о докладе И. Пуни «Современная русская живопись и русская выставка в Берлине», прочитанном 3 ноября 1922 г. в берлинском Доме Искусств, который, очевидно, нашел отражение в его книге «Современная живопись»: «Искусство Кандинского есть искусство беспредметное, отказавшееся от изобразительности» (Берлин, 1923. С. 7). В дневнике 1956 г. Ремизов записал: «Иван Альбертович Пуни единственный из художников по-настоящему интересовался моими многомерными рисунками. Имя Пуни я стал знать с моим первым театром. Дед Пуни — автор балета “Конек-Горбунок”. “Конек-Горбунок” первое, что я видел в театре» (Кодрянская. С. 98). Ср. с характеристикой Ремизовым собственного рисовального творчества: «Бели пристально вглядываться в какой-нибудь предмет, то этот предмет или фигура начинает оживать, вот что я заметил: из него как будто что-то выползает, и весь он движется. Я рисовал этих движущихся “испредметных” — с натуры» (Подстриженными глазами. С. 56). Свою манеру рисования Ремизов также связал с идеей непосредственного отображения мысли и чувства в линиях и красках: «Я рисовал... “обезьяньи знаки”: линии, как они сами из себя вылиниваются, по Кандинскому...» (Пляшущий демон. С. 57).

С. 89. ...из Киево-Печерского Патерика житие Моисея Угрина... — Житие описывает подвижническое противостояние греху и отказ от плотских страстей. См.: Памятники литературы Древней Руси. Т. XII. М., 1980. С. 542—554. Этот текст Розанов приводит и комментирует в качестве иллюстрации феномена монашеского «самоотрицания пола» в своей книге «Люди лунного света» (Уединенное. С. 126—136).

С. 90. Милый Алеша! Прости за «Убогого»... — В альбоме «Розанов» письмо № 18.

Я издаю: «Когда начальство ушло»... — «Когда начальство ушло... 1905—1906 гг.» (СПб., 1910). Ср. с рецензией Андрея Белого: «Книга Розанова — живая запись истории; это — документ; и вместе с тем это характеристика событий 1905—1906 года с исключительно редкой точки зрения. <...> В событиях недавнего прошлого Розанову открылся прежде неведомый религиозный пафос неведомой прежде религии» (Русская мысль. 1910. № 11. С. 374—376).

...твой божественный рисунок. — В конце книги имеется рисунок без подписи (Полет ведьмы в ступе и черт). Авт. коммент.: «Письмо на желтой оберточной бумаге в конце моего рисунка. Рисунок, перерисовав, отдал с копией на белой бумаге В. В. Рисунок мой, действительно, появился в книге, но узнать его трудно — “настоящий” художник поправил. У меня был дикий рисунок, часть которого образовалась от пролитых разбрызганных чернил, а тут получился вид человеческий с приличной Бабкой-Ягой, все очень хорошо, и ничего — никакого чувства. А подарил я этот рисунок В. В. с житием “Моисея Угрина”, переписанного мною же из Киево-Печерского Патерика на проводах Мережковских перед их отъездом за границу в 1906 г., когда многие так уехали после революции, они вот, А. Н. Бенуа». О своем рисунке Ремизов также вспоминал в письме к Н. В. Зарецкому от 20 января 1932 г.: «...от моего рисунка осталось мало <...> у меня была ведьма — живот толпатиком, от полета она вся напряжена и нога слилась с другой, на картинке же живот круглый, как полагается и две ноги. <...> Но В. В. в этом не разбирался: исправленное ему показалось и чище и “художественней”» (Морковин В. Приспешники царя Асыки // Ceskoslovenska rusistika. XIV. 1969. 4. S. 183).

Милая Серафима Павловна! «Мудрый Змий»... — В альбоме «Розанов» письмо № 19; написано на бланке редакции газеты «Новое время». Авт. коммент.: «О “откровении” и о “громком” тайны В. В. Розанов знал очень хорошо».